В Москве идет судебный процесс над сотрудником Минтранса, которого обвинили в сексуальном надругательстве над собственной семилетней дочерью. Однако в деле фигурирует масса нестыковок, а жена и другие родственники подсудимого уверены, что материалы сфабрикованы, передает радиостанция "Русская служба новостей". Причем в основе обвинения лежат анализы мочи, взятые не у пострадавшей, а у совершенно другого человека.
Обвиняемый Владимир Макаров предстал перед судом 18 июля, а уже в августе ему может быть вынесен приговор. При этом мало кто сомневается, что он будет обвинительным. В таком случае Владимиру грозит 12-летний срок за изнасилование малолетней дочери. Однако в действительности доказательная база следователей исключительно слабая, так как даже само событие преступления вызывает большие сомнения.
Мать якобы пострадавшей Эли Макаровой вначале избегала общения с журналистами. Но теперь она понимает, что только огласка может помочь ей спасти мужа и вернуть дочери отца. Женщина дала интервью журналистам радиостанции и рассказала, какого рода доказательства используют следователи для обнаружения педофилов.
"Фокусы" с анализами
Владимира Макарова заподозрили в педофилии после, казалось бы, совершенно "безобидного" с этой точки зрения эпизода. В июле 2010 года его дочь упала со шведской стенки, а заботливые родители, опасаясь осложнений, отвезли ее в больницу на обследование. Медики успокоили Макаровых, так как кости девочки были целы, хотя первоначально было даже подозрение на перелом позвоночника. Однако врачей насторожили анализы, взятые у пострадавшей: в моче ребенка они нашли несколько мертвых сперматозоидов.
В откровенном разговоре с матерью Эли лаборант призналась: ее дочь накануне могли изнасиловать. Поскольку девочка все время находилась под присмотром родителей, то подозрение автоматически пало на ее отца.
Спасаясь от смога, который окутал в августе Москву, Макаровы перебрались в Ростов к родителям, на место постоянной регистрации. Там они жили до 2009 года, когда Владимир устроился на работу в министерство транспорта и стал жить в Москве. Хотя подписку о невыезде сыщики не брали, но исчезновение Владимира из Москвы было ими расценено как попытка скрыться от следствия. Осенью 2010 года он был арестован.
Отметим, что генетические исследования проводили дважды, а полученные результаты были абсолютно разными. Второй раз никаких сперматозоидов не обнаружили, однако в материалы уголовного дела эти результаты не попали, передавал "Первый канал".
"Сами по себе эти анализы разнились даже по клиническим параметрам друг с другом: реакция среды, наличие ацетона. Так не бывает у одного человека, если берутся анализы с интервалом в два часа, - рассказывает кандидат медицинских наук, независимый эксперт и директор ООО "124 лаборатория медико-криминалистической идентификации" Владимир Щербаков.
Впрочем, все эти тонкости не интересовали следователей. Их не смутило даже то, что на анализе значилась фамилия "Миронова", а не "Макарова".
На одном из судебных заседаний по "делу лжепедофила" был допрошен первый эксперт. Она подтвердила, что в моче ничего подозрительного обнаружено не было. А дальнейшую экспертизу она не проводила, и все делал лаборант. "Этот эксперт даже не смогла сказать, ее ли подпись под документом. Она промямлила, что вроде бы эта закорючка - ее подпись", - рассказала в интервью мать Эли, Татьяна Макарова.
Насильника "вычислили" по детским рисункам
К предварительному расследованию также подключили гинекологов и психотерапевтов. Однако и они не обнаружили никаких доказательств изнасилования: на половых органах девочки отсутствовали повреждения, а в ее поведении не прослеживалась психологическая травма. На приемах у психолога Эля много рассказывала о папе, часто повторяя, что скучает без него и не может дождаться, когда же он вернется из своей командировки (девочке так и не сказали, что отец арестован). Эксперт особо отметила - негативных ассоциаций, связанных с Владимиром, у Эли не возникало.
Впрочем, на суд гособвинение привело других экспертов. Так, был допрошен психолог, которая усмотрела признаки изнасилования в рисунках ребенка. По ее мнению, вырисовка талии семилетней девочкой ясно говорит о том, что ее вовлекли в сексуальные отношения.
При этом известно, что у Эли есть дарование в области изобразительного искусства. Родители с первого класса собирались отдавать ее в художественную школу, а в 2011 году у нее прошла персональная выставка. В свои семь лет девочка была удостоена дипломами в различных конкурсах. Однако эксперт-психолог почему-то не обнаружила у ребенка никаких художественных способностей и одаренности. Зато нашла следы психологической травмы, полученной якобы вследствие надругательства.
Такую же ясную позицию заняли и представители Следственного комитета, для которых нет сомнения в том, что девочка была изнасилована, и сделал это родной отец. "Следствие считает, что вина обвиняемого полностью доказана совокупностью собранных по делу доказательств, проведен целый комплекс следственных действий. Однако окончательную оценку уже даст его действиям суд", - заявила старший помощник руководителя главного следственного управления по городу Москве Виктория Ципленкова.
"Будешь дергаться - закроем как соучастницу"
По словам Татьяны Макаровой, следователи даже пытались давить на нее, чтобы мать ребенка поддержала гособвинение. Ей даже намекали, что она сознательно выгораживает мужа-педофила.
"Наверное, все считали, что было бы идеально, если бы обвинили бы мужа, (и) я бы отвернулась от него. Я считаю, что в данном случае правда нужна только мне. Я ее нашла. Помимо моей личной убежденности, что муж невиновен, сейчас существует масса доказательств, что ничего нет, и не было", - говорит Татьяна Макарова.
Однако, по ее словам, все зашло уже так далеко, что вряд ли Систему можно остановить. Вероятнее всего, российская Фемида захочет поставить "логичную" обвинительную точку в этом деле.
Не испытывает оптимизма и один из трех адвокатов Макаровых - Инна Колтман. "Следствие заинтересовано обвинить невиновного человека. Иначе, как можно понять слова, вернее даже, циничные высказывания сотрудников Следственного комитета и сотрудников прокуратуры в адрес моей доверительницы, Макаровой Татьяны о том, что ее мужа осудят, о том, что ей уже пора бы устраивать свою личную жизнь", - говорит Инна Колтман.
Добавим, что Татьяна Макарова работала раньше в ростовской газете "Город N". Будучи журналистом, она тем не менее до последнего избегала огласки, опасаясь, например, что Элю начнут травить в школе. Но теперь Макаровы подошли к последней черте, за которой уже маячит неправосудный, по их убеждению, приговор.
"Очень долгое время Таня боялась публичности, боялась нас, журналистов, и камер наших и ручек и компьютеров. Ей очень умная одна деятельница в следственном комитете сказала: "Будешь дергаться, закроем как соучастницу, а ребенка твоего в детдом отправим". Ну вот она и боялась. Теперь - все. Тане больше некого просить, кроме нас (журналистов)", - писала в своем блоге подруга и коллега Татьяны Макаровой.
