Руководитель отдела социально-политических исследований "Левада-Центра", заместитель главного редактора журнала "Вестник общественного мнения" Борис Дубин представил накануне на семинаре в Московском центре Карнеги доклад "Образ православного верующего в современной России", сообщает Благовест-инфо.
"Я с самого начала не верил в религиозное возрождение России и за 20 лет не стал в это верить. Гипотеза религиозного возрождения не подтвердилась", — подытожил ученый результаты многолетних социологических исследований.
Открывая свое выступление Б.Дубин отметил, что данные о религиозности в России систематически собираются с 1989 г., когда к неверующим себя относили 2/3 населения, а к православным — 30%. За 20 лет "пирамида перевернулась": сегодня называют себя православными около 70%, а неверующими — 20%. При этом крещеными являются 88-90% населения.
Главная проблема, по мнению Дубина, — в "качестве" явления, которое обычно принимают за религиозное возрождение. Среди тех, кто называет себя православными (далее эта категория населения обозначена аббревиатурой — НСП) — крещены 68-70%, около 40% твердо верят в существование Бога и загробной жизни, а 1/3 НСП не верят в Бога вообще и не относят себя к религиозным людям, утверждает эксперт. У более чем половины НСП дома нет никакой религиозной литературы; 80% из них не причащаются; 55% - не посещают богослужения и только 15% НСП непременно бывают в храме на Пасху, 10% из них регулярно постятся и ежедневно молятся, 3-4% знают 10 заповедей и Символ веры.
По частоте посещения храмов, по включенности в жизнь Церкви Россия занимает самое последнее, 15-е место из целого ряда исследованных стран. Так, в ФРГ, Словакии не включены в деятельность Церкви 20% населения, в США — 30%, во Франции — 40%. Получается, что остальные - включены.
Для большинства российских НСП вера является моральным ориентиром, "механизмом коллективной идентификации", "заставляет задумываться о смысле жизни", "помогает переносить других…, адаптироваться к изменению обстоятельств". Однако если чуть видоизменить вопрос, НСП скажут, что вера нужна, "чтобы мне полегче стало", и не станут связывать религиозную жизнь с проблемой ответственности, личной активности, продолжил докладчик. Для социологов очевиден демонстративный характер религиозности российского большинства: "словесное подтверждение своей принадлежности к православию — да, а включенность в деятельность Церкви — нет; креститься — да, а взять ответственность за свои действия, помогать людям — нет".
Такое отношение к Церкви очень напоминает специалистам отношение к государству. Эти два института в общественном сознании вообще неразрывно связаны, подчеркнул Б. Дубин: "Державность и православие воспринимаются как символы российской целостности". Причем большинство россиян воспринимает государство в "героическом, позитивном залоге", власть "выигрывает в общественном мнении из-за связки с Церковью". О том, как государство уничтожало Церковь, в этой парадигме никто не вспоминает.
Что касается доверия к РПЦ, то Б. Дубин, в отличие от экспертов социологической службы "Среда", не считает его абсолютным. По данным докладчика, резко отрицательно к критике священноначалия весной этого года отнеслись только 12-13% всех респондентов и четверть НСП, считая критические публикации в СМИ происками врагов национального возрождения. В то же время, 16% россиян заявили, что "верхушка РПЦ не свободна от мздоимства", а 25% — что это связано со "слишком большой втянутостью Церкви в политику". При этом большинство опрошенных не видит в РПЦ "предстателя за свои собственные интересы", но требовательность как по отношению к РПЦ, так и по отношению к государству в общественном мнении отсутствует. И надежды, которые связываются как с РПЦ, так и со светской властью, из года в год повторяют тот же рисунок: "Никогда не сбываются, но все время возобновляются", отметил социолог.
В полемику с Б. Дубиным вступила известный социолог, руководитель исследовательской компании "Башкирова и партнеры" Елена Башкирова. По ее словам, период, когда социологам важно было посчитать количество НСП или "практикующих" православных, прошел; сейчас важнее ставить новые вопросы. В частности, ее коллеги решили "замерить" взаимосвязь религиозности и социального поведения. Оказалось, что никакой корреляции нет: между верующими (те 14%, которые молятся каждый день) и неверующими почти нет никакой разницы в отношении к семье, к деторождению, к абортам, к смертной казни, к власти и лидерам. Именно это должно стать предметом исследования для ученых и беспокойства — для религиозных лидеров. Однако последние, по словам Б. Дубина, выказывают незаинтересованность в подлинном воцерковлении, "не находят нужного языка".
В исламе — "все наоборот", утверждает заведующий сектором Кавказа Центра цивилизационных и региональных исследований РАН социолог Энвер Кисриев. По его словам, "вхождение в ислам" не может быть номинальным, оно предполагает "серьезную трансформацию образа жизни", в которой появляются не привилегии, а "огромное обременение". В отличие от православия, мусульмане не связывают свой успех с державностью, с укреплением государства. Напротив, обращение к исламу "обрубает социальные связи", ставит человека в положение "контргосударственное". Поэтому можно говорить о реальном возрождении ислама в России, считает Э. Кисриев. Модератор семинара, исламовед Алексей Малашенко, со своей стороны, подтвердил, что можно говорить о "бурном" и даже "наглом местами" возрождении ислама.
В ходе дискуссии своими соображениями поделились социологи, историки, религиоведы. Речь шла о проявлениях политизированности, ксенофобии, которые фиксируют социологи и которые "заложены в системе" нынешнего православия в России, о стремлении к унификации и подавлении опытов самоорганизации внутри РПЦ. Резюмируя сказанное, Борис Дубин отметил, что РПЦ является частью общества, прожившего 20 постсоветских лет и "неинтересного самому себе", подверженного "серьезному травматическому синдрому индивидуального и коллективного сознания".
