"Государственный переворот" - написано на плакате пикетчиков, собравшихся сегодня у Кремля. После комичного и циничного действа, устроенного Путиным и его обслугой в Госдуме. Это – точные слова. В том смысле, что активная часть общества так понимает происходящее. Чувствует, что незаконная легализация "Путин навсегда" после всего того, что уже было, после всех больших и малых преступлений, означает что-то новое – еще более опасное и страшное. Недаром, у пикетчиков слово "переворот" выведено красной, кровавой краской", - пишет публицист в "Живом журнале".
"Может быть, нам и не дано остановить сегодня то, что задумано государством-мафией. Но, во всяком случае, люди в нашей стране должны видеть, что оно встречает сопротивление. Что не все у нас в стране задавлено, раздавлено. Что есть голоса против, и есть организация тех, кто против. Пикеты, митинги, протесты, свободная пресса, которую государство-мафия не смогло уничтожить.
Все это образует среду, в которой государству-мафии некомфортно, неуютно. Оно хотело бы распылить нас, разобщить, запугать, лишить человеческого достоинства, убедить, что все бесполезно. Но это не получается. И не должно получаться, потому что нельзя заставить людей думать иначе. Да и треск в этой гнилой конструкции идет по всем направлениям, во всех местах.
У нас есть союзник – время. Оно работает против сгнившего государства-мафии. Не дано ему больше сил, чтобы двигаться вперед. Нулевые годы не повторятся никогда. Наша страна под руководством мафии идет к закату, сколько бы они ни клялась далекими советскими победами. В настоящем хорошего нет, и в будущем не ожидается.
Придет время, когда это настроение станет всеобщим, когда десятки миллионов людей в России поймут, что так больше жить нельзя. И ничего тогда мафия с ними не сделает. Ничего не сможет предпринять во главе со своим лидером, который обнуляет сегодня свой срок, желая досидеть до дряхлости. Все, что он сотворил вместе с такими же, как он, пойдет прахом. Ничто не будет взято в будущее. Нечего будет брать. И сам "лидер" будет забыт вместе со своей лишенной стиля мелкой "эпохой" - подлой, лживой и серой, как моль".