"Дело ведь даже не в том, что повторяются сюжеты Холодной войны, и не в том, что не в первый раз в какой-то локальной войне почти лицом к лицу оказались противоборствующие стороны. А в том, что тормозов гораздо меньше, чем тогда, и непосредственной памяти о войне 1939-1945 гг. уже нет, и способы обработки массового сознания гораздо жестче, и сама война укоренилась в нем в игрушках, которыми забавляется человечество. И, наконец, представления о слабости противника, о том, что называется гарантированное - или негарантированное взаимное уничтожение, - могут быть катастрофическими", - пишет экономист на своей странице в Facebook.
"Неизвестно, как субординированы люди за кнопками и рычагами, насколько они могут - или смогут - действовать сами исходя из своих фобий, представлений о том, что есть зло, из собственных болей, беспорядков, личных крайностей. Эти люди тоже обработаны и у них нет прямой, личной памяти о страданиях массовой войны. Пока концентрация рисков продолжается, и хотя у каждого есть только одна идея: "Этого не может быть!" - быть может все, что угодно.
Эта почти физическое ощущение рисков - из тех, что прилипают к коже. И в общем-то понятно, что лучше бы сдать немного назад - и той, и другой стороне. Не знаю, есть ли в храмах связь с тем, что называется будущим, но за него стоит молиться, за людей и там, и здесь, которые хотят немного сдать назад и умеют делать это.
Невеликая эта честь - однажды проснуться в закрытой стране, пусть она самая великая, в которой началась военная истерия".