"Я думаю, что осмысление репрессивных практик текущего режима - едва ли не самое важное, что социальная мысль и социальные науки могут почерпнуть из сегодняшней российской действительности. Мы находимся внутри лаборатории, где производится эксперимент плавной трансформации общества с низким уровнем государственных репрессий в общество с гораздо более высоким их уровнем. И это такая захватывающая история: как это работает, как реагирует общество", - пишет политолог на своей странице в Facebook.
"Так вот о Шанинке. Я очень надеюсь, что там, может быть, рассосется. Мне внутренне (и по жизни) очень близки люди, которые это делали последние годы. Делали аккуратно, вдумчиво и профессионально. Растили место.
Но если говорить о системном, институциональном эффекте таких кейсов, то главный эффект всей линейки их - дело Серебренникова, Европейский университет, Шанинка и пр. (А это все истории про вторжение политического режима в зону интеллектуальной и творческой свободы, свободы мысли собственно). Так вот главный системный эффект их состоит даже не столько в наказании чего-то хорошего, яркого, профессионального, сколько в сопутствующем эффекте самоцензуры. Каждый такой случай провоцирует повышение градуса самоцензуры у всех остальных (поэтому выбираются яркие и на первый взгляд вполне "защищенные" случаи).
Скольких, представьте, ректоров, продюсеров, режиссеров прошиб холодный пот: если таких людей мочат, то что же я - за что меня могут?
Но это последствие и есть главный positive effect репрессии, свидетельство ее эффективности и успешности репрессивной стратегии. Тэг "дилемма коллаборационизма". Пока репрессии эффективны, они неизбежны".