Концлагерь в КНДР стал темой мюзикла, написанного перебежчиком в Южную Корею Может быть, с тех пор как Мел Брукс задумал "Весну для Гитлера" в комедии "Продюсеры", никто не выбирал для мюзикла столь необычную обстановку.
Хоры марширующих солдат и измученных политзаключенных затанцуют на сцене, после того как в марте пройдет премьера мюзикла "Йодук" – о лагере, название которого звучит для корейцев как Освенцим.
Среди запоминающихся мелодий, которые скоро начнут напевать южнокорейские театралы, – темы "Если бы я был свободен" и "Все, что я хочу, это рис".
Трагедия разделенного полуострова не новая тема в южнокорейской поп-культуре. Но наибольшим успехом пользуются триллеры, шпионские истории, военные фильмы со стрельбой и слащавые драмы о разделенных семьях. Мало кто осмеливался взяться за художественное осмысление суровых реалий КНДР – голода или нарушения прав человека. И конечно, не в форме мюзикла, сообщает Los Angeles Times (полный текст на сайте InoPressa.ru).
"Йодук" – творение Юнь Сун Сана, 37-летнего северокорейского режиссера, бежавшего на Юг в 1994 году. Поставить эту историю на сцене было непросто.
В какой-то момент у Юня настолько не было денег, чтобы платить 80 членам труппы и техническим сотрудникам, что он предложил ростовщику почку в качестве обеспечения займа в 20 тыс. долларов. (Он должен будет лишиться органа в апреле, если не вернет долг.)
Два театра отказались выпустить мюзикл на свою сцену. Юнь получал анонимные телефонные звонки с угрозами и официальные письма от властей, недовольных тем, что содержание мюзикла не служит делу примирения с Северной Кореей. "Наше правительство не хочет слышать ничего плохого о КНДР", – сказал Юнь. Но самой большой проблемой Юня могут оказаться зрители. Сейчас в Сеуле популярны легкие мюзиклы, в основном адаптированные версии бродвейских шоу. "Корейцы любят мюзиклы, но ходят на них получать удовольствие и отдыхать, – говорит Ким Юнь Хан, студент театрального вуза, играющий в "Йодуке" охранника. – А это тяжелая история".
Режиссер Юнг считает "Йодук" корейской версией "Отверженных". "Даже мрачная и трагическая история может быть прекрасной", – сказал он.
На самом деле зрители могут найти в ней больше сходства с мюзиклом "Иисус Христос – суперзвезда", благодаря похожему на Христа персонажу (один из узников), или даже со "Скрипачом на крыше" – из-за песен о разъединенных семьях. Среди мелодий южнокорейского композитора Ча Кьонг Чана есть скорбная песня, напоминающая "Sunrise, Sunset", в которой северокорейский старик оплакивает утраченных родственников.
Юнь не считает, что "Йодук" повергнет зрителей в депрессию. "Он заставит их понять, какая счастливая жизнь у них здесь", – считает режиссер.
На одной из недавних репетиций в подвальной студии Юнь сидел в черном полотняном кресле, наблюдая за танцовщиками, пересекающими площадку с красными знаменами.
Время от времени он останавливал репетицию, чтобы дать южнокорейским актерам пояснения по поводу северокорейских манер и интонаций.
Юнь закатил глаза, когда молодые актеры в футболках и джинсах попробовали изобразить лагерных охранников. "Автомат держат не так. Вот так", – показал он.
"Йодук" не автобиография, Юнь не был узником, хотя в лагерях томятся десятки тысяч людей, среди которых много политзаключенных. Но он вполне мог бы там оказаться, если бы не повороты судьбы.
Он вырос в Пхеньяне. Его отец работал в государственной компании, занимавшейся импортом бронированных "Мерседесов" для руководства страны.
Юнь учился в Колледже театра и кино, где имел возможность смотреть иностранные фильмы. Больше всего он любил картины о Джеймсе Бонде. Но в 1994 году любовь к иностранной культуре навлекла на него беду – его поймали на том, что он нарушает закон, слушая южнокорейское радио, и приговорили к 13 годам тюрьмы.
"Они всегда берут кого-то из элиты для примера", – сказал Юнь.
Он бежал, когда грузовик, на котором его везли в тюрьму, перевернулся во время бури. Ему удалось перебраться в Китай, а оттуда – в Южную Корею. В Сеуле он участвовал в нескольких предприятиях. Он написал книгу "Неиспорченный секс Пхеньяна" – о показном пуританстве и тайной проституции для верхушки КНДР. Написал пару сценариев. Давал южнокорейским режиссерам советы, как сделать северокорейские персонажи достовернее.
Большинство фильмов изображали северокорейцев в позитивном свете. Самая известная картина – "Зона общей безопасности" – о корейских солдатах, которые несут службу по разные стороны демилитаризованной зоны и становятся друзьями.
Будучи перебежчиком, он не выступал против режима КНДР. Все изменилось в 2002 году, когда до Юня дошел слух, что его отца казнили. Он думает, что отца убили не только из-за бегства сына, но и из-за телепередачи о перебежчике из КНДР, над которой работал Юнь.
"После этого я стал серьезнее", – сказал Юнь. Он начал интересоваться нарушениями прав человека в КНДР, беседовать с бывшими политзаключенными, и у него родилась идея "Йодука".
"Этот мюзикл – возможность дать выход печали по поводу смерти моего отца", – заявил он.
Сюжет "Йодука" построен вокруг истории известной актрисы из Пхеньяна, попавшей в политическую немилость из-за того, что ее отец встретился со своим южнокорейским братом, которого не видел с Корейской войны 1950-1953 годов. По законам КНДР такие контакты считаются преступлением, а наказывать за преступление одного члена семьи можно всех. Актрису забирают с репетиции и вместе с отцом увозят в "Йодук".
Она оказывается с человеком, который сжег фотографию Ким Чен Ира, и другими политическими преступниками. В конце ее насилует охранник, она беременеет и вешается.
Это вымышленная история, но она правдоподобна, говорят перебежчики из КНДР. Около полудюжины бывших узников "Йодука" живут в Южной Корее, и с многими из них Юнь встречался, работая над либретто. Среди них Ким Янг Сун, 68-летняя перебежчица, которая ставит в мюзикле танцы. 1970-е годы Ким провела в основном в "Йодуке" со своими детьми.
Как и вымышленная актриса из мюзикла, она принадлежала к элите. Бывшая танцовщица так и не знает наверняка, за что ее отправили в лагерь, но подозревает причину: она была соученицей любовницы Ким Чен Ира и знала об этих тайных отношениях из первых уст.
"Они любят напоминать людям о том, что сегодняшний член элиты завтра может стать предателем", – сказала Ким.
Лагерь находится в горной провинции Северный Хамген. Полагают, что там содержится более 40 тыс. человек, говорится в докладе американского Комитета по правам человека.
Ким говорит, что лагерь точно изображен в мюзикле, но она никогда не слышала об изнасилованиях и самоубийствах. ("Совершить самоубийство невозможно, потому что за это накажут твоих родственников", – говорит она.) На первых репетициях она плакала, особенно во время сцены, в которой расстреливают мальчика, так как она напомнила ей о смерти одного из сыновей, который утонул в реке.
"В мюзикле нет преувеличений и неправды, – сказала она. – Таков "Йодук", хотя реальность, конечно, страшнее".
Студент Ким, играющий охранника, говорит, что ничего не знал о лагере, пока не получил эту роль. "Мое поколение мало знает о Корейской войне и о Северной Корее, – сказал Ким. – Я знал, что люди в КНДР бедны, что у них мало еды, но не знал, под каким давлением они живут".
Юнь стремится использовать поп-культуру, чтобы восполнить пробелы в знаниях жителей Южной Кореи. Его следующий проект – фильм об отсутствии религии в КНДР. В фильме "Красные ангелы" люди из Южной Кореи посылают в КНДР рождественские подарки на воздушном шаре. В центре фильма будет история мальчика, нашедшего один из подарков – робота в костюме Санта Клауса. Как и в "Йодуке", в фильме не предполагается хэппи-энда.