В Санкт-Петербурге назван лауреат общероссийской литературной премии "Национальный бестселлер - 2018".
В финал конкурса вышли пять писателей: Алексей Сальников с книгой "Петровы в гриппе и вокруг него", Василий Аксенов ("Была бы дочь Анастасия"), Мария Лабыч ("Сука"), Анна Старобинец ("Посмотри на него") и Дмитрий Петровский ("Дорогая, я дома").
В этом году победителем был назван писатель Алексей Сальников, автор психоделического романа "Петровы в гриппе и вокруг него". С этим же романом в 2017 году писатель вошел в число финалистов премии "Большая книга".
Финал конкурса состоялся на Новой сцене Александринского театра. Победителя выбирало жюри прямым и открытым голосованием во время церемонии вручения награды. В состав жюри вошли художник Татьяна Ахметгалиева, главный редактор "Эха Москвы" Алексей Венедиктов, прошлогодний победитель "Национального бестселлера" Анна Козлова, профессор университета Сорбонна Элен Мела, музыкальный критик Борис Барабанов, а также рэпер Хаски.
По условиям конкурса, Сальников получит премию в миллион рублей. Выйдя на сцену с благодарственной речью, он отметил, что может закрыть этими деньгами ипотеку, сообщает "Екатеринбург Онлайн".
"Я думаю, я не первый человек, который стоит на этой сцене и думает закрыть "Нацбестом" ипотеку. Спасибо", - сказал Сальников.
Нашумевшая книга Алексея "Петровы в гриппе и вокруг него" - роман о том, как близки друг к другу быт и бред. Он повествует о семье автослесаря из Екатеринбурга, который болен гриппом и возвращается с работы домой в троллейбусе. Дома его ждет бывшая жена-библиотекарь и сын, тормозной ботаник. На этом нормальное в книжке заканчивается, и начинается фантасмагория. С участием катафалка, комиксов, аспирина, елки, детских воспоминаний, не обходится и без пьянки и серийных убийств.
Открывавший церемонию вручения наград бессменный ведущий "Нацбеста" музыкальный критик Артемий Троицкий назвал этот роман "психоделическо-сюрреалистическим гриппозно-алкогольным бредом по поводу патологической современной российской жизни", пишет "Фонтанка".
"Читать это нелегко, но можно, - резюмировал Троицкий. - Напоминает писателей-нонкомформистов - Венедикта Еврофеева, Юрия Мамлеева, Сергея Довлатова. С момента, когда главный герой открывает дверь подъезда, до момента, когда он попадает в свою квартиру, проходит четыре страницы. Однажды ему требуется найти таблетку аспирина. На поиски уходит семь страниц. Это по-настоящему круто".
Произведение было тепло встречено критиками. Роман назвали бесспорным успехом в поисках языка, адекватного современному сознанию. Литературоведы, критики и издатели, отбиравшие произведения в финал, дали Сальникову 12 баллов на фоне пяти-шести у других авторов. В итоге с тремя из шести голосов Алексей Сальников победил в финале.
Отрывок из романа "Петровы в гриппе и вокруг него" Алексея Сальникова
Перед вручением одной из главных российских литературных премий "Фонтанка" вместе с оргкомитетом "Нацбеста" опубликовала отрывки из романов, вошедших в шорт-лист. Среди них был и отрывок из "Петровы в гриппе и вокруг него".
Глава 1. Артюхин Игорь Дмитриевич
Стоило только Петрову поехать на троллейбусе, и почти сразу же возникали безумцы и начинали приставать к Петрову. Был только один, который не приставал, - тихий пухленький выбритый старичок, похожий на обиженного ребенка. Но когда Петров видел этого старичка, ему самому хотелось подняться со своего места и обидеть старичка еще больше. Вот такое вот его обуревало дикое, ничем не объяснимое чувство, тесная совокупность мохнатых каких-то дарвиновых сил с достоевщиной. Старичок, замечая на себе внимательный взгляд Петрова, робко отворачивался. Но сей дедуля являлся, так сказать, постоянным сумасшедшим, его Петров встречал то и дело едва ли не с детства, даже вне общественного транспорта. Другие сумасшедшие вторгались в жизнь Петрова только по разу, будто единожды за тридцать лет вырвавшись с восьмого километра Сибирского тракта, спешили на третий троллейбус, чтобы сказать Петрову пару ласковых - и пропасть навсегда.
Была старушка, уступавшая Петрову место на том основании, что он, Петров, инвалид и у него деревянные ноги и руки и рак (рак не деревянный, просто рак). Был дядька, похожий на кузнеца из советских кинофильмов, т. е. здоровенный дядька с таким голосом, от которого вся жесть троллейбуса, казалось, начинала вибрировать. Похожим образом вибрирует полупустая открытая бутылка, если мимо проезжает грузовик. Дядька, одним своим боком прижав Петрова к стенке, читал пожилой кондукторше стихи, поскольку оказалось, что под ватником, пахнущим металлической стружкой, бензином и солярой, таится нежное сердце поэта.
- А годы летят, наши годы как птицы летят, - интонируя нежностью "годы" и "птицы", читал дядька. Кондуктор, улыбаясь кроткой улыбкой, слушала. Много раз к Петрову подсаживались люди не сказать что совсем уж пожилые, чтобы можно было заподозрить каждого из них по крайней мере в маразме, знакомились и принимались нести ахинею про золото партии, про бесплатные путевки в санаторий, которые давали когда-то каждый год, и про то, что всех, кто сейчас находится у власти, надо ставить к стенке. Как только кто-нибудь из безумцев упоминал эту пресловутую стенку, Петрову почему-то представлялись стоящие в ожидании расстрела Путин и Россель. Воображение рисовало их такими же, как они появлялись на телеэкране: Россель весело улыбался, Путин был серьезен, но с этакой иронией в глазах.
Однажды на виду у Петрова едва ли не врукопашную сошлись два пенсионера. Спорили они за одно и то же, даже политические платформы каждого из них не сильно разнились, но тем не менее они ссорились, Петров уже заподозрил дурное, поскольку пенсионеры сходились и в том, что Ельцина убрал Березовский, и что таджиков много, и что раньше была настоящая дружба народов, а теперь одни евреи, и что на Нобелевскую премию Евтушенко выдвигают лишь за то, что он осуждает холокост. Такой взгляд на происходящее несколько ломал представление Петрова о всякой логике, и он почувствовал, что сам сходит с ума, как двое этих стариков, пытаясь понять, почему они кричат друг на друга. Все это как будто бы могло нехорошо кончиться, но тут наступила конечная, старички вышли и медленно разошлись в разные стороны, спокойные и отстраненные от всего, как до спора, так и не выяснив, при ком был самый сахар: при Брежневе или при Брежневе. И в этот раз, гриппуя и сам чувствуя некоторую измененность сознания, Петров стоя колыхался на задней площадке троллейбуса, держась за верхний поручень.
Народу было немного, но сидячих мест не было, а водитель на каждой остановке одинаково шутил: "Осторожно, двери не закрываются". На остановке "Архитектурная академия" в салон зашел аккуратненький дедуля в чистом сером пальтишке, в отутюженных серых брючках, с чемоданчиком на застежке. У дедули была ленинская, или же дзержинская, или же лимоновская бородка. Очки дедули побелели с мороза, и он принялся вытирать их концом красно-черного клетчатого своего шарфика, когда место ему уступила девочка лет восьми. Старичок поблагодарил и сел.
- А вот сколько тебе лет? - потерпев какое-то время, поинтересовался старичок у девочки.
- Девять, - сказала девочка и нервно громыхнула ранцем за плечами.
- А ты знаешь, что в Индии и в Афганистане девочки с семи лет могут замуж выходить?
Петров решил, что бредит или же ослышался, - он посмотрел на старичка, тот продолжал шевелить губами и издавать звуки.
- Вот представляешь, ты бы уже два года замужем была, - старичок лукаво сощурился, - два года бы уже с мужем трахалась вовсю, а может быть, даже изменяла бы ему. Все вы, сучки, одинаковые, - закончил он, с той же доброй улыбкой и лукавым прищуром гладя ее по ранцу.
- Горького, - объявил водитель и открыл двери.
Старичок хотел продолжить, но тут бледный худенький паренек лет, может быть, семнадцати, сидевший со старичком по соседству, на одном с ним сиденье, как бы очнулся от разглядывания окрестностей сквозь процарапанный оконный иней, повернулся к старичку, снял с него очки и дал ему по физиономии, внезапно, но так как-то даже обыденно, не слишком даже сильно. К ногам Петрова, как шайба, выкатилась старикова вставная челюсть.
- Ах ты... - возмутился старичок, - да я за тебя пятнадцать лет в Анголе...
- Осторожно, двери не закрываются, - предупредил водитель.
"Национальный бестселлер" - ежегодная общероссийская литературная премия, одна из главных негосударственных литературных премий России. Основана в 2001 году фондом "Национальный бестселлер" (среди учредителей - писательница Татьяна Набатникова и литературный критик Виктор Топоров).
Премия вручается за работы в прозе (художественная и документальная проза, публицистика, эссеистика, мемуары), впервые опубликованные на русском языке в течение прошедшего календарного года, или рукописи вне зависимости от года их создания. Цель премии - "вскрыть невостребованный иными средствами рыночный потенциал прозаических произведений".
В разные годы победителями "Национального бестселлера" становились писатели Леонид Юзефович, Виктор Пелевин, Михаил Шишкин, Анна Козлова и другие.