В Северной Осетии последний день траура по погибшим в бесланской школе. В этот день все бесланцы придут на кладбище к могилам своих родных. Хотя некоторые из них и не знают, кто в этих могилах. Из 124-й военной лаборатории Ростова-на-Дону все еще приходят бумаги об опознании людей, которых давно похоронили, пишет "Коммерсант".
Есть могилы, где похоронены брат с сестрой - такие могилы совсем рядом. Есть такие, где рядом похоронены мать и трое детей. Или мама, бабушка и двое детей. Тотиевых похоронено пятеро. Хузмиевых двое - Алан и Стелла. У Алана на могиле лежит смешная желтая улитка из плюша. У Стеллы - серый медведь.
Аслана и Сослана Токмаевых назвали в честь древних богатырей осетинского фольклора, а теперь их мама Лена Бероева стоит над их могилами. Она не плачет. Когда мальчики были маленькие, Лена разошлась с мужем. Детей воспитывала сама, помогала бабушка. 1 сентября Лена не смогла отпроситься из парикмахерской, где работала, и мальчиков в школу повела бабушка. Бабушка была ранена и выжила. А мальчиков нет. Лена ни с кем не разговаривает. Она молча стоит у могил, она каждый день тут стоит. Ее историю рассказывают другие. Лена еще не знает, что день назад из Ростова пришла бумага, которую здесь называют просто - "опознание". Опознали Сослана. А Сослан лежит в могиле. Или не он там лежит? Если Сослан в Ростове, если в могиле не он, то кто там? Кто-то из десятков неопознанных? На крестах повязаны черные платки. Лена совсем не плачет. Плачут те, кто еще живет. А она уже не живет.
До сих пор в Осетии есть люди, которых не могут найти ни среди живых, ни среди мертвых. "Комсомольская правда" провела собственное расследование этих трагедий.
"Тысячу раз я прошел все морги, - хрипло кричит журналист бесланской газеты "Жизнь Правобережья" Эльбрус Тедтов, - там нет моего сына!
Сын Эльбруса, пятиклассник Тимур, 1 сентября ушел в первую школу. Собственно, больше ничего не известно. Мальчик пропал без вести.
"Я сам провел следствие! Четыре человека подтвердили: Тимур выбежал из школы! Его одноклассник Виталий сказал, Тимур тащил его, кричал: "Беги, беги!"... Еще два мальчика и девочка...
Ситуация непонятная: даже если ребенок погиб после того, как помог другу (боевики стреляли бегущим детям в спину), тело его должно быть необожженное, узнаваемое...
Сотни газет написали об этой странности бесланской трагедии: двести шестьдесят заложников исчезли из школы, буквально испарились. Листки с их лицами белыми заплатками обклеили Беслан, портреты крутило телевидение...
Вместе с товарищами по несчастью журналист Тедтов несколько недель ходил по "кругу ада": морги - экстрасенсы - больницы... Экстрасенсы говорили: мальчик жив, сидит в казенном учреждении в районе аэропорта, посреди комнаты стол. Бедный Эльбрус прочесал все общежития, район аэропорта и вообще все конторы города. "Мы что, держим твоего сына, как террористы?!" - орали хозяева контор и чуть не кидались на отца с кулаками...
"Почему следствие не допрашивает моих свидетелей?! - вне себя кричит Тедтов. - Только на том основании, что они несовершеннолетние? Почему неопознанные останки из Владикавказа увезли в Ростов (в Ростове находится военная лаборатория, которая устанавливает личности погибших по ДНК)? А для того, чтобы легче было подтасовать: сказать, что один из этих горелых обломков - мой сын! Я не позволю, я кота в мешке хоронить не буду, я гроб-то вскрою...
Дверь кабинета, в котором идет разговор, открывается: лица входящих такие, что вся редакция непроизвольно встает:
"Эльбрус... Как же нам сказать это тебе!"
Эльбрус (тихо): "Опознали?" Тогда результат ДНК пришел не только Эльбрусу, но и еще одному сотруднику редакции - молодой женщине.
То, что большинство пропавших без вести мертвы, было ясно с самого начала. Отцы заложников и ополченцы, которые входили во взорванный школьный спортзал, рассказывают, что внутри было спекшееся мясо; кишки свисали с потолка. Потом там два часа бушевало пламя, а пожарные не тушили (кто говорит, не было воды, кто - не было приказа): оставшиеся от людей клочки могли сгореть дотла.
"Девяносто процентов пропавших - там, в этом месиве: его потом сгребали бульдозерами и увозили на "КамАЗах", - говорит тот же Тедтов (тонкий момент: очевидцы-бесланцы клянутся, что "КамАЗы" вывезли груз на свалку, Генпрокуратура на Северном Кавказе утверждает: все, даже самые мелкие, фрагменты тел следователи выбрали руками)...
Эльбрус видел месиво, но сказал "девяносто процентов": когда он произносил эту фразу, в нем еще теплилась надежда. Против логики она теплится у всех, кто потерял кого-то в школе. В первые дни надеялись, что родной человек без сознания и не может назвать свое имя, что его увезли куда-то далеко - в Ростов или Ставрополь, что бывший заложник прячется в каком-нибудь подвале (девочка двое суток лежала на огороде в картошке и думала: город захвачен боевиками). Но через неделю, когда подвалы и больницы были обысканы, осталась одна надежда...
"Я надеюсь, - сказал муж пропавшей Златы Азиевой Сослан, - мою жену увезли боевики. Я молюсь об этом. Я продам все..."
Официальных данных, ушли боевики или нет, не существует: тайна следствия. Зато есть бездоказательная, но безапелляционная народная молва. В такси и на базаре вам расскажут, что 1 сентября в город вошли не 30, а 200 террористов: в школу зашли пять - десять, а прочие дежурили вокруг в машинах, и глупые ополченцы своими руками клали спасенных заложников в эти машины. Что после штурма "смертницы" переоделись в белые халаты и пробрались в больницу: в день штурма это проходило даже по Центральному телевидению...
Ополченец Борис Колумбеков в некотором смысле профессионал: служил в силовом подразделении ФСБ Осетии, прошел три войны. Он первым влез через пролом в стене во взорванный спортзал, вытаскивал детей и отвозил в больницу; всего спас восемьдесят четыре человека.
"Сама посуди", - растолковывает он, - "вокруг школы - три кольца оцепления. Беслан - маленький город: все в цепи друг друга знали. Как боевик бы пролез? А женщины как чужих высматривали! Да его бы на части разорвали!"
Борис и сам поймал одного "подозрительного": мужик в камуфляже, с наскоро отстриженной ножницами бородой, шел от школы и нес в руке гранату, Борис дал ему больно, толпа накинулась и добавила... Потом задержанного забрала милиция. Что с ним было дальше, не ясно - нам ведь объявили: живьем был взят только Нур-Паши Кулаев.
Колумбеков категорически утверждает: в незнакомые машины ополченцы заложников не клали.
Но как тогда быть с показаниями очевидцев? С Виталием, которого тащил Тимур Тедтов? И если бы только с ним: подобных рассказов - десятки. Люди видели Илону Сабееву - девушку выносил из школы спецназовец; потом она исчезла. Во дворе бесланской больницы сотрудник ГАИ видел хорошую знакомую, 72-летнюю Кусову Марию Аркадьевну: бабушка лежала на носилках, три пальца у нее были отрезаны, бок в крови. Гаишник описал родственникам даже халат, в котором была "тетя Маруся", больше ее никто не видел.
Гадат Кантемиров с джипом "Мицубиси": "Я вез кого-то, но это была не Сабина".(Мамаева. ФОТО) 6-летняя Алана Батагова (племянница районного прокурора Батагова), лежа на носилках, и вовсе кричала: "Я - Батагова!"...
И как быть с самым ярким, самым необъяснимым случаем исчезновения, когда бесланский автослесарь Константин Мамаев собственными руками положил в машину родную дочь Сабину? Этот случай стал в Осетии притчей, люди ссылаются на него как на доказательство ("Сабина же пропала, значит, похищения были!"). Местные журналисты уже говорят об истории во множественном числе: "Страдают похоронившие своих детей, страдают отцы, видевшие дочерей спасенными, но так до сих пор и не смогшими прижать их к груди" (фрагмент передачи "Вести" - Алания").
Кстати, момент спасения Сабины телевизионщики случайно запечатлели на пленку. Это уже не слова - прямое доказательство. Я отправилась в дом Мамаевых.
Лида Кулиева и Михаил Красовский - дядя и тетя пропавшей Сабины. Ее отец, Костя, в больнице - история с дочкой подкосила его здоровье, мужчине понадобилась операция. Мать Сабины Фатима тоже в больнице. Розыском занимаются Миша и Лида.
"Он вынес ее... Нашел во дворе училища (туда приносили всех, кого вынесли из школы. - Авт.), сам нес на носилках. Она была не ранена, только синяк на руке и очень сильный на ноге. Он разговаривал с ней: она сказала: "Папа, со мной все в порядке". Принес туда, где раненых в машины грузили, еще ей подмигнул, сказал: "Саба, на импортной поедешь!" Она сама внутрь села..."
Костя кинулся за женой, вместе они рванули в больницу: там сказали, Сабина к ним не поступила. Кинулись в Моздок, в Нальчик... О машине, в которую села дочка, Костя помнил только, что это была белая "Нива-Шевроле", Лида придумала пойти на телевидение... В те дни все аппаратные Осетинского ТВ были оккупированы родственниками заложников: десятки людей просили прокрутить им пленки, и наши добрые коллеги крутили. Лида увидела и Костю, и белую машину номер Н255АО; номер пробила в ГАИ... Водителем оказался Гадат Кантемиров - знакомый Мамаевых и даже дальний родственник. Он вспомнил пассажирку, сказал, она вышла у больницы. Но и только.
"Куда мы ни обращались", - говорит Лида, - "и к Ткачеву (начальнику следственной группы Управления Генпрокуратуры РФ на Северном Кавказе. - Авт.), и к прокурору республики Бигулову, и в парламентскую комиссию... Везде ответ: "Пока в морге есть неопознанные, пропавших мы искать не будем". Валят на Костю: "Ты обознался!" Наше правительство не хочет признать факт: дети похищены..."
"Негласная информация прошла, - вступает Михаил (он русский, воевал в Чечне; здесь, на Кавказе, нашел свое счастье), - в заложниках у боевиков сорок детей. И вторая информация: они уже вышли на родственников, передали: "Подождите: пена осядет - будем договариваться о выкупе..."
Садимся смотреть кассету. Сценка - две с половиной секунды: мужик с проплешиной суетливо идет за носилками (несут другие), заглядывает в них как-то сбоку, оттопыривает руки. "Это Костя, - показывает Лида, - на носилках - Сабина". Увы: предполагаемую Сабину полностью закрывают мужчины, от девочки виден только кусок ноги. Вот тебе и доказательство...
Остается еще одна надежда - водитель белой машины Гадат Кантемиров. Лицо пожилого человека трясется: в тот день, 3 сентября, он сделал две "ходки" в больницу: один раз вез ту, кого считают Сабиной, второй - ребенка с дыркой вместо живота. Одной рукой Гадат держался за руль, другой держал ребенку кишки. С тех пор у Кантемирова плохо с сердцем.
"Я все скажу", - видно, что история с Сабиной Мамаевой Гадата достала. - "Не помню я Костю: может, он и клал, а может, другие люди девочку в машину клали. И девочка была не та. Лицо не помню, но Костя говорит, Сабина худенькая, а эта была полная. Она синяк на ноге показала, боевик ее пнул - нога - во! Она боялась очень меня. Такой страх в глазах: "Дяденька, ты меня убивать везешь?" Я: "Да ты что?!!" (В ходе расследования выяснилось, это была реакция стандартная: заложники до смерти боялись своих спасителей.) Если бы ей Костя был отец, она бы никогда его не отпустила, вцепилась... Мне она рассказала, что родом из Кисловодска, что отец у нее богатый... Хоть бы найти ее, может, откликнется!
В стройном (как казалось раньше) рассказе Кости, теперь - одни дыры. Если Мамаев положил дочь к Гадату, то почему разыскивать водителя пришлось через ГАИ? Ведь мужчины прекрасно знают друг друга! Затем: Костя говорил, что положил Сабину в "Ниву", а у Гадата джип "Мицубиси": он больше "Нивы" в два раза. И спутать машины мог кто угодно, но не Мамаев: он - автослесарь!
"Я думаю", - наконец не выдерживает Гадат, - "бухой он был: люди говорят, пахло от него! Он, видно, девочку свою не нашел, в школу лезть побоялся - а жене правду сказать не решился. Потом увидел себя на пленке рядом с моей машиной..."
Страшно так обвинять человека, но еще двое ополченцев подтвердили: в оцеплении Мамаев действительно употреблял.
"Все три дня!" - заявил Борис Колумбеков. - "А как стали детей носить - на каждые носилки кидался: "О, мою девочку вынесли!" Потом: "Нет, не она!"..."
Когда Гадат остался с Костей один на один, спросил: зачем, мол, все не так говоришь? Тот: "Только при женщинах моих не говори"...
"Неопровержимая" история Сабины Мамаевой оказалась пшиком.
Целый месяц Мамаевы отказывались сдавать кровь для экспертизы ДНК ("Наша девочка жива, мы ее из-под земли достанем!"). Милиция уговаривала семейство, ездила к ним домой... И, наконец, уговорила. 6 октября Мамаевы сдали анализ, 9-го Сабину опознали, 11-го тело опустили в могилу.