AFP

Министр обороны США Дональд Рамсфельд поставил перед Пентагоном цель в ближайшем будущем перейти к военной концепции, которая обозначается формулой "10-30-30", сообщает Washington ProFile со ссылкой на издание DefenseNews.

Суть цифр в этой новой концепции в следующем:
"10" - в течение 10 дней после получения соответствующего приказа вооруженные силы США должны быть переброшены в любую точку земного шара и начать боевые действия;
"30" - за 30 дней армия США должна разбить войска противника и лишить его возможности возобновить организованное сопротивление в обозримом будущем;
"30" - в течении 30 дней войска должны пройти перегруппировку, быть готовыми к выполнению нового боевого задания и переброске в иную точку.

Пока эта концепция рассматривается специалистами.

Напомним, что министр обороны США Дональд Рамсфельд уже проводил реформу американской армии как раз накануне войны в Ираке. Он хотел сделать армию мобильной, малочисленной и эффективной.

Однако сейчас в ходе боевых действий становится очевидным, что его доктрина высокотехнологичной войны себя не оправдала - глава Пентагона недооценил риски послевоенного периода.

Министерство обороны США вынуждено посылать в Ирак подкрепления. Об этом пишет издание Spiegel, перевод статьи которого публикует InoPressa.

Ирак больше Кувейта в 25 раз. Но на войну с Ираком и Саддамом Хусейном министр обороны США Дональд Рамсфельд послал всего около 250 тысяч военнослужащих - в два раза меньше, чем в 1991 году его предшественники выделили для освобождения маленького соседнего эмирата. И это притом что планы, которые преследовала оккупация всего Ирака, были гораздо более обширными.

Однако Рамсфельд не прислушался к тем, кто предостерегал его от предъявления чрезмерных требований к военным. "Скорость важнее, чем количество", - таково кредо 71-летнего главы Пентагона. Отказавшись от действовавшей до тех пор американской доктрины "подавляющей силы", он предпочел положиться на высокоточные снаряды, компьютерную поддержку и "обезглавливающие удары", нацеленные против ведущих функционеров партии "Баас".

Сегодня, год спустя после начала войны, Рамсфельд стоит у обломков доктрины высокотехнологичной войны: действительно, его армии будущего удалось неожиданно быстро свергнуть тирана Саддама Хусейна, но к послевоенному периоду в Ираке она оказалась совершенно не готова.

Теперь в Ираке начались волнения, главные города находятся в руках восставших шиитов, гражданские лица из стран-союзников оказались в заложниках. А США даже не имеют достаточного контингента военной полиции, хотя о такой необходимости постоянно напоминали эксперты и бывшие послы.

Рамсфельд верил, что иракские шииты будут встречать американцев с цветами. Но ничего подобного не произошло.

Использование технологий для укрепления армии

Дональду Рамсфельду особенно неприятно, что в Залив, судя по всему, скоро придется отправлять очередные воинские подразделения, если США хотят сохранить контроль над Ираком. Вступая в должность в 2000 году, он был убежден, что после окончания холодной войны и в отсутствие советской угрозы нет нужды в гигантских армиях. Соответственно, он пришел к выводу о необходимости обратить технологический прогресс на пользу армии.

Рамсфельд заставлял своих подчиненных переписывать план вторжения в Ирак до тех пор, пока количество военнослужащих, задействованных в операции, не снизилось до уровня его представлений. Пресса, эксперты и советники были настроены скептически. Но главу Пентагона это не волновало. Тогда решение об усилении войск было принято лишь в последний момент.

Тем не менее, красной нитью через все высказывания Рамсфельда проходила мысль о максимально возможном сокращении численности боевых подразделений. В мае 2003 года, после официального завершения боевых действий, он пророчил, что уже скоро в стране останется всего 30 тысяч американских солдат. Фактически их сегодня около 145 тысяч.

Кажется, Рамсфельд не готов признать, что его представления об армии будущего никак не вписываются в существующие реалии: он продолжает настаивать на своем плане передачи иракцам всей полноты власти в стране в конце июля, повторив это недавно, несмотря на критическое положение в Междуречье.

"Доктрина Рамсфельда" против "доктрины Пауэлла"

Дональд Рамсфельд, как и многие другие неоконсерваторы в правительстве США, считаются идеологами. Внутри правительства США Рамсфельду за несколько лет удалось отодвинуть в сторону министра иностранных дел Колина Пауэлла - голубя и сторонника концепции многополярного мира.

Это тоже было частью плана, поскольку доктрина "подавляющей силы" скромно называется в США "доктриной Пауэлла" - когда-то ее сформулировал ветеран вьетнамской войны и нынешний госсекретарь США Колин Пауэлл. Согласно этой доктрине, США должны вступать в войну, только если существует полная уверенность в победе, а риск является минимальным.

Во время войны 1991 года в Персидском заливе Пауэлл побеспокоился о том, чтобы в Залив было отправлено больше подразделений, чем было запланировано первоначально.

Рамсфельд, напротив, придерживается мнения, что риск оправдан, что спонтанные решения можно принимать даже на поле боя. Армия его мечты, как он часто повторяет, должна быть похожа на предприятие: гибкая, креативная и динамичная.

Чем больше солдат, тем менее мобильны вооруженные силы, считает бывший менеджер Рамсфельд. Чтобы осуществить эти идеи, значение которых не меньше, чем отмена табу, он, не имея достаточной поддержки в министерстве обороны, даже был вынужден призвать из запаса некоторых генералов.

Если в 1991 году, прежде чем армия вступила в Южный Ирак, военная авиация США вела бомбардировки более пяти недель, то Рамсфельд сломал традицию и послал армию на Багдад, как только туда упали первые бомбы.

Итоги деятельности Рамсфельда, как оказывается сегодня, несмотря на успех первой фазы войны, разочаровывают, пишет немецкое издание. Если бы в правительстве его не окружали в основном идеологические друзья, он бы уже подвергся жестокой критике.

Однако до сих пор он избегал громких порицаний, пожалуй, еще и потому, что США как бы еще находятся в состоянии войны и сохранение единства нации считается более важной задачей.

Однако, похоже, доктрине Рамсфельда приходит конец. По крайней мере, в Ираке ему теперь уже ничего не остается, кроме как позволить врагам диктовать ему свою стратегию, заключает Spiegel.