"Расскажу о том, как наш штаб проверяет подписные листы. Предупреждаю: это длинный пост со всеми деталями нашей работы — вряд ли он будет интересен кому-то, кроме специалистов. Но все же", - пишет в Facebook кандидат в Мосгордуму, собирающий подписи для регистрации на выборах в 30-м округе.
"Требования к подписям, как я уже говорил, драконовские. Это и аккуратность оформления, и каллиграфия, и состояние самого листа, и еще множество хитрых бюрократических ловушек. Сделано это специально: каждая подпись добывается кровью и потом, а вычеркнуть ее можно по любому пустяковому поводу.
Поэтому к процедуре проверки мы готовились очень долго и серьезно.
В нашем штабе этим занимается крутая команда — координатор направления проверки подписей Алексей Кузнецов (движение "Сонар"), электоральные юристы Кирилл Самодуров и Екатерина Зворыкина, руководитель "поля" и опытный сборщик Никита Тараторин.
Все подписные листы проходят несколько фильтров тщательной проверки.
Нулевой этап. Это беглый осмотр, который проводят координаторы скаутов сразу, как только сборщики принесли в штаб листы. Координаторы смотрят очевидные ошибки: разборчиво ли написаны слова, все ли графы заполнены, не выходят ли буквы за ячейки, нет ли подписей избирателей из другого округа, не испорчена ли сама бумага. Брак либо вычеркивается, либо откладывается на исправление. Сборщикам мы платим только за "чистые" подписи.
Первый этап. В работу вступают юристы. Они проверяют правильность оформления подписей (требований море — например, к сокращению слов), наличие всех данных, а также авторство: все ячейки заполняет сборщик, кроме двух: "Дата подписи" и "Подпись". Их может заполнять только сам избиратель. Если в дате подписи есть исправления, она сразу бракуется. Все, что можно исправить, откладывается в отдельную стопку. На этом этапе один из самых сложных моментов — проверить точность адреса, не перепутал ли сборщик номер дома и не забыл ли указать корпус.
Второй этап. Проверка самих подписных листов. Внедренный сборщик может подменить напечатанный подписной лист на точно такой же, но с незаметно внесенной ошибкой: например, изменить одну цифру в избирательном счете или заменить букву в напечатанной фамилии кандидата. Поэтому на каждом листе перепроверяем не только заполнение, но и напечатанную часть.
Третий этап. Юристы отдают на исправление листы с ошибками — в тех случаях, где это возможно. Все ошибки сборщик исправляет под строгим контролем юриста и заверяет фразой "Исправленному верить" с датой.
Четвертый этап. Чистые подписи пробиваются по базе данных МВД. Серия и номер паспорта должны "биться" с годом рождения, паспорт должен числиться в базе как действительный. Если номер и серия не соответствуют году рождения, если у паспорта истек срок действия или его вообще нет в базе, подпись отправляется в утиль. Таких случаев у нас было всего пять, то есть один из тысячи.
Пятый этап. Серия и номер паспорта вносятся в нашу таблицу и проверяются на предмет дублирования. Это самый удивительный момент — выяснилось, что больше 60 (!) человек оставили свою подпись дважды! А двое избирателей оставили подпись трижды! Разные сборщики об этом просто не знали, а сами люди не сказали. Естественно, все дубли уходят в утиль. Но сборщикам за эти подписи все равно платим — они не были в курсе, что берут ее по второму кругу. Из одинаковых подписей выбираем ту, которая аккуратнее заполнена.
Шестой этап. Визуальная проверка на рисовку. Это самый сложный процесс. Легко обнаружить, если сборщик сам заполнил ячейки и сразу здесь же расписался, а также поставил дату. А если разные рисовщики ставили подписи/даты в разных бланках, меняя руку и ручки? Поэтому все подписи с малейшим подозрением рассматриваем в прямом смысле слова под лупой. Благо, двое наших сотрудников — координатор проверки подписей и начальник штаба — специально обучались навыкам графолога, чтобы выявлять подобные случаи, и уже имеют опыт такой работы. Они проводят выборочное попарное сравнение подписей, по которым были сомнения, пытаясь выявить общие элементы почерка. Это самая кропотливая, буквально ювелирная работа.
Я написал только об этапах проверки подписей координаторами и юристами. Но мы приняли еще целый ряд мер безопасности. Вот только некоторые из них:
— Проверка личности сборщиков. Нельзя привлекать к сбору подписей членов участковых комиссий с правом решающего голоса. Если член комиссии собирал подписи, то все они будут признаны недействительными. Поэтому мы специально опрашивали всех, кто приходил устраиваться в штаб. Но нам могли внедрить их специально, поэтому еще отдельно гуглили ФИО и проверяли людей на наличие в списках избиркомов.
— Подготовка скаутов. Всех сборщиков мы тщательно готовили, проводили для них юридические семинары и тренинги, давали им методички, объясняли нюансы. Если бы не эта постоянная работа, процент брака был бы намного больше. Кроме того, мы предупреждали всех сборщиков, что рисовка подписей — это административная и уголовная ответственность. И никого за такое щадить не будем.
— Печать листов. Поскольку подписные листы не являются агитацией, их можно печатать в любой типографии, она не обязана заявляться в ТИК. Мы специально сделали заказ в крошечной и никому неизвестной типографии. Как показало время, это было верное решение: кандидату Илье Яшину в его типографии часть листов напечатали с браком, где в середине номера избирательного счета переставили две цифры. Извращенная подлость, из-за которой он потерял часть подписей — хорошо хоть небольшую и некритичную в общей массе.
— Контрразведка. Звучит смешно (шпионские игры на выборах!), но мы знали, что в штабы кандидатов внедряют не только информаторов, но и "токсичных" сборщиков, которые должны либо откровенно рисовать, либо вносить ошибки в данные. Еще "токсичные" сборщики могли уехать "на дачу" в тот момент, когда нужно заверяться у нотариуса (штаб не знает о такой подставе и неверно оценивает общее количество — все подписи сборщика, не заверенного у нотариуса, сгорают). Поэтому приняли меры контроля, буквально выстроив в штабе отдел контрразведки. Говорить о его работе не будем, но мы просчитали разные риски. Из-за угрозы провокаций пришлось пойти даже на такие меры.
— "Контрольная закупка". Работу сборщиков мы проверяли: попросили нескольких друзей и сторонников с пропиской в округе прикинуться прохожими, "пойматься" на улице скауту, дать ему свою подпись и, не выдавая себя, внимательно проверить его работу: спрашивает ли паспорт, тщательно ли проверяет цифры, заполняет ли все ячейки, кроме двух, своей рукой, дает ли заполнить дату и подпись самому человеку. Несколько знакомых мы попросили сделать то же самое при поквартирном обходе. Сами сборщики об этом, конечно, не знали.
— Выборочный прозвон подписантов. У нас есть телефоны разных жителей с пропиской в Южном и Центральном Чертаново. Мы находили тех, кто оставил подпись скауту, и выборочно их прозванивали: узнавали, правда ли к ним заходили наши люди и брали у них подпись, проверяя все данные. Так можно было выявить рисовку по базе паспортов.
— Сейф. Все подписные листы находятся на постоянном контроле и хранятся в несгораемом и очень тяжелом сейфе. Запасные ключи от сейфа спрятаны в укромном месте, о котором знаю только я и пара доверенных человек.
— Готовность к защите. Если будет принято политическое решение отказать в регистрации, мы будем до последнего отстаивать наши подписи в суде. К этому мы тоже готовимся.
Все это может выглядеть как паранойя и безумие. Это и есть паранойя и безумие.
Но другого выхода у нас нет — нужно исключить все возможные ошибки, перестраховаться от всех возможных подстав и провокаций. Сбор подписей, который по задумке должен был отсеять случайных кандидатов, превратили в изуверское испытание. И мы вынуждены играть по этим сумасшедшим правилам. Зато теперь наши сборщики смогут работать бюрократами 90-го уровня.
А если серьезно, то все эти издевательские барьеры для кандидатов должны быть уничтожены. Нельзя превращать выборы в соревнование по заполнению бумажек".
