"Самое страшное и важное, что происходит сейчас в России - это пытки "Свидетелей Иеговы"*. Давайте называть вещи своими именами: к 2019 году в Российской Федерации пытают людей за то, что они неправильно молились Иисусу. Причем общество остается в целом равнодушным к этому, ведь не нас же били электрошокерами, "этих сектантов" не жалко", - пишет обозреватель и преподаватель НИУ ВШЭ в Facebook.
"Шесть лет назад все смеялись над Хамовническим судом, где судили Толоконникову и Алехину на основе решений Лаодакийского собора, а теперь мы дошли прямо до инквизиции, состоящей из "пакета Яровой" и местных пыточных дел полицейских.
Здесь есть несколько сторон, одна из которых касается фашизации общественного сознания, в результате которого репрессивный аппарат государства скатывается к пыткам десятков ни в чем не виновных людей и не встречает никакого сопротивления.
Пытки верующих в России стали возможны в три приема. Сначала общество годами закрывало глаза на методы работы силовиков, ведь по распространенному в России представлению преступники не заслуживают гуманного обращения. Иногда, конечно, были неприятные перегибы вроде бутылки из-под шампанского в казанском ОВД. Но в целом, например, российские условия содержания заключенных воспринимаются как нормальные, не на курорт же попали.
Затем государство объявило курс на борьбу с экстремизмом и начало упоминать его через запятую с терроризмом, вроде как явления одного порядка. Это оказалось клондайком для некомпетентных и ленивых силовиков, которым нужно чем-то отчитываться перед начальством. К 2018 году борьба с экстремизмом была доведена до абсурда, так что пришлось даже идти на частичную декриминализацию "лайков "ВКонтакте". Но параллельно антиэкстремистская политика живет своей жизнью, так создание "экстремистской организации" - это, по-прежнему, большая и важная статья, по которой полиция и СК хотят отчитываться.
Наконец, параллельно, российское телевидение преподавало всему обществу уроки альтернативной гуманности, из которых следовало, что для своих парней, будь то руководство ЦАР или наш ублюдок в Сирии, нам не жалко и последней рубашки. Зато к чужим, например, бандеровцам, геям и прочим фашистам мы беспощадны, поскольку они вообще не люди. Телевидение на практике объясняло, что человек - это не столько существо, наделенное душой и телом, сколько предмет, учрежденный начальством. В этом смысле вся страна могла жалеть распятого мальчика с Первого канала, но ни у кого не хватает эмпатии на чеченских геев, которые как бы дважды за пределами стандартных российских представлений о "человеческом".
После Крыма мы заново переопределили границу между нами, людьми, и ими, монстрами, и результатом стала масштабная полицейская операция в Сургуте, в ходе которой людей вытаскивали из квартир, заставляли оговаривать друг друга, а если они отказывались - пытали. Никаких сомнений в осмысленности происходящего у полицейских не возникало: ведь перед нами сектанты, враги российского государства, экстремисты, которые молились неправильно. Важнейшую роль в Сургуте играли "адвокаты по назначению", которые фактически легализовывали пытки, так что норма это уже не только для людей в погонах.
Повторюсь, эти практики, прямо аналогичные действиям политической полиции в тоталитарных обществах XX века, низшая точка падения российского общества за последние десятилетия, причем ее уже не списать на эксцесс исполнителя.
Другая сторона вопроса: это молчание "нормальных верующих", прихожан РПЦ, с которыми в России за последние годы случилась известная социальная трансформация. Вплоть до 80-х они были гонимым меньшинством, в 90-е рефлексировали по этому поводу и канонизировали новомученников, а уже к нулевым с энтузиазмом принялись сами гонять всех, кто попадется. Сначала они технично дегуманизировали "сектантов", придумав понятие "тоталитарной секты", которым до сих пор все в случаях "Свидетелей Иеговы"* и аналогичных как бы объясняется. Если на улице пытают пожилого мужчину, то мы можем возмутиться, но товарищ полицейский объяснит, что это всего-навсего тоталитарный сектант, и мы пойдем дальше по своим делам. Затем прихожане РПЦ сделали свои культовые сооружения опасными для посещения, привлекая к уголовной ответственности и свидетельствуя против людей, которые в их церквях неправильно плясали или ловили покемонов.
Это было кодифицировано в позорном законе "о защите чувств верующих", по которому вся Россия уже несколько лет пишет друг на друга доносы. И вот теперь мы имеем в стране следующий "духовный ландшафт". Одни верующие, санкционированные государством, могут обижаться за свои чувства и отправлять обидчиков на нары. Другие верующие, несанкционированные экстремисты, оказываются в застенках с электрошокерами, и у них не только нет права на "чувства", но и просто на жизнь и личную неприкосновенность.
И совершенно поразительно, конечно, что нет никакой рефлексии на этот счет у "нормальных верующих", которые по воскресеньям славят царя на литургии. Возможно, кто-то даже считает, что так и надо: полицейские насмерть бьются с еретиками во имя Христа".
*"Свидетели Иеговы" (иеговисты) - запрещенная в РФ организация.
