"С Анной Федермессер и ее выдвижением в Мосгордуму по округу 43 есть одна проблема, на которую мало кто обращает внимание. Разговор почему-то идет о том, как ей следует правильно себя вести, чтобы помешать победе партии власти и помочь "оппозиции", - пишет преподаватель НИУ ВШЭ в Facebook.
"Можно сколько угодно спорить, что такое в России "оппозиция". Но вот два факта.
1. Федермессер выступила доверенным лицом Сергея Собянина на выборах мэра Москвы 2018 года. Это значит, что она не просто поддержала Собянина, она фактически является частью его политической команды.
2. Федермессер является одним из руководителей Общероссийского Народного Фронта (так у автора - прим. ред.) Лидером этой организации, напомню, является Владимир Путин, а её главной задачей – "контроль за исполнением указов и поручений" Путина. Мы говорим о человеке, который по должности руководит огромной политической организацией, целиком построенной на личной лояльности Путину.
По каким причинам она все это делает – отдельный вопрос. Единственное, что можно точно сказать про такого человека – что его ни в каком смысле нельзя назвать "оппозицией".
Так вот, проблема с Федермессер состоит в том, что ее позиция в принципе не предназначена для публичного обсуждения. Она не заявляет публично: "Да, я полностью поддерживаю курс Путина и Собянина, благодаря им людям становится лучше жить, они меньше страдают и умирают без боли". Потому что в этом случае ей придётся отвечать на вопросы об "оптимизации" здравоохранения в России и в Москве, о воровстве на медикаментах и медоборудовании, о зарплатах врачей, бюрократии и так далее. Точно так же она не говорит "Я не поддерживаю Путина и Собянина, они слишком долго у власти и никакого решения всех этих проблем у них нет" - тогда возникнет вопрос о том, что она делает в руководстве ОНФ и в списке доверенных лиц.
Вместо одной из этих двух позиций мы слышим многозначительное "Ну вы же все понимаете". Собственно, именно поэтому Федермессер так ничего и не ответила на открытое обращение Навального. Сами, мол, должны понимать. Нет у меня на вас времени, я делом занимаюсь.
И вот от этого "Ну вы же все понимаете" у аудитории опускаются руки, возникает тошнота и ощущение изнасилования и безнадежности. Собственно, на это все и рассчитано. Можно искать союзников, можно спорить с оппонентами, но ничто не вгоняет в депрессию так, как "Тут не о чем разговаривать, сверху все давно решено".
На самом деле Федермессер против Соболь – это конфликт двух взглядов на политику в России, двух мировоззрений. Одно из них исходит из того, что в России в любом случае невозможно ничего всерьез изменить, и потому единственное, чем вообще стоит заниматься, – это помогать отдельным больным людям и маленьким детям. Поэтому публичная политика – это пустая болтовня людей, на которых даже нет смысла тратить время. Начальник здесь навсегда, и договариваться нужно с начальником.
С другой стороны – уверенность в том, что беды конкретных людей происходят все же не из того, что "страна такая» или «народ такой". Что за них ответственна конкретная группа, захватившая власть, присвоившая ресурсы и надежно отгородившаяся от всех, кому тяжело. И чтобы покончить с этим на уровне района, города, страны – нужно говорить открыто. Публичная политика – это то, чего власти больше всего боятся, потому что это эффективный способ мобилизовать людей и заставить чиновников действовать. И единственный способ убрать начальника – это перестать верить в то, что он навсегда.
Короче говоря, это "политика безнадеги" против "публичной политики". И меня радует, что вторая позиция явно становится все более слышной. Что люди начинают уставать от безнадеги и от этого идиотского выбора между помощью слабым и собственной свободой – выбора, который нам навязывают столько лет".
