Рустем Адагамов

"...Волонтеры из лагеря занимались уборкой территории — здесь за этим следили ревностно: опустошали урны, подметали бульвар. Ребята быстро поняли, что быть "правильными" и "хорошими" — это их социальный капитал. На общем сборе, который в лагере назывался "ассамблеей", решали вопрос, что делать дальше после того, как сюда придет полиция. Ассамблея устроена так: один говорит фразу, другие повторяют её за ним, чтобы было слышно всем. Со стороны похоже на молитву, но это очень эффективный метод коммуникации, позволяющий доносить информацию до всех присутствующих и заставляющий оратора говорить коротко и по делу. Расписание мероприятий в лагере — на доске объявлений. Вообще, протестная составляющая здесь для меня была наименее интересна, да и, собственно, в чистом виде её не было. Гораздо любопытнее наблюдать за тем, как быстро участники лагеря создали горизонтальную структуру управления — для "вертикального" российского общества, по-моему, это очень знаковое явление происходящих перемен. Оказалось, что молодежь легко находит себе занятие самостоятельно, берет ответственность, решает задачи без указания "лидера". К тому же, в лагере мирно уживались люди с самыми диаметрально противоположными политическими взглядами — от крайне левых до крайне правых. Не стоит идеализировать эту ситуацию, но как политический феномен она очень интересна. Здесь наладили выпуск информационных листовок, выходила газета, всю территорию лагеря покрывала мощная сеть W-Fi. Бабушка, пьющая сок, который ей налили леваки, организовавшие вегетарианский стол: — Я знаю, эту кухню они специально сделали, чтобы показать американцам, что мы здесь голодаем. Бабушки тут, надо сказать, попадались разные. Журналист РЕН-ТВ Настя рассказала про двух местных бабулек, которые стояли и говорили про якобы вытоптанный оппозиционерами газон: "Да что привязались к людям, пускай гуляют, у нас тут газона никогда и не было, одни бомжи и пьяницы". Местный участковый, который появился здесь вчера, сказал, что преступность в районе заметно уменьшилась, на бульваре стало чисто. С той же Настей уже под выключенную телекамеру он поделился потом: "Знаете, я погрузился здесь в атмосферу конца 80-х, когда все люди братья и любят друг друга"