Сегодня исполняется 100 лет самому знаменитому художнику ХХ века Сальвадору Дали. Его знают все - кто по музеям, кто по альбомам, кто по календарям. Его юбилей отпразднуют Испания, его родина, Франция, его вторая родина, и Америка, родина его финансового успеха.
Как отмечает "Коммерсант", Дали - один из немногих, кому удалось превратить в узнаваемый брэнд не только свое искусство, но даже и эксцентричность своей собственной внешности.
Дали родился в Каталонии, в Фигерасе. Именно там нынче расположилась столица юбилейных торжеств - среди прочего там открывается выставка о его скромных юношеских годах: фотографии, школьные дневники и прочая скучноватая документалистика. География прочих выставок обширна - здесь и Венеция, и Голландия, и Франция, где началась его сюрреалистическая карьера. А также Америка, где ему суждено было найти громкий успех.
Для богемы Дали стал чем-то вроде "священного чудовища", купающегося в славе. Навязчиво тиражируя собственные "фирменные" мотивы более ранних времен - тонконогие слоники, жидкие часы, кошмарно трансформированная человеческая плоть, - без тени сомнений обращается к католической мистике XVII века и к образам испанской живописи "золотого века": в 50-60-е написаны "Христос св. Хуана де ла Крус", "Открытие Америки", "Тайная вечеря".
С одой стороны, Дали - беспечный Нарцисс, который чуть ли не всерьез боялся "умереть от избытка самодовольства", который ведет волшебную жизнь эксцентричного вельможи, покупает замки и поместья. С другой - расчетливое чутье великого актера, каковым Дали оставался до самой смерти в 1989-м. Дали умел обаятельно эпатировать, быть смутно, но понятным даже тогда, когда он пишет (или изрекает) какую-то несусветную тарабарщину, и даже отвращение вызывать особенное, смешанное с каким-то болезненным любопытством.
Оттого не удивительна столь же парадоксальная гомерическая популярность по всему миру - в том числе и в России, где на имя Дали клюнет каждый. Не удивительны и бесконечные громкие скандалы, связанные с подделками работ Дали, эдакое посмертное продолжение его славы изрядного мистификатора - к концу жизни он уже не очень контролировал тиражирование своей графики, а в его повторениях и вариациях собственных работ подчас запутается и специалист.
