Пока Крым лихорадит на фоне явных и неявных угроз и обещаний по поводу возможного перехода под протекторат России, в прессе припомнили, что, став президентом, Владимир Путин хотел обзавестись собственной резиденцией в окрестностях Ялты, но суд Киева ему тогда досадно отказал. Поэтому не исключено, что Путин, который любил отдыхать в Крыму еще в советские времена и даже провел здесь свой медовой месяц, может быть заинтересован в полуострове не только в геополитическом, но и в каком-то более личном, ностальгическом аспекте, пишет "Собеседник".
Речь идет о пансионате "Глициния", основанном на базе бывших первой и второй государственных дач. Здесь бывало коротали теплые крымские вечера Никита Хрущев, Юрий Андропов, Михаил Горбачев - практически все советские генсеки с 1956 по 1989 год. Но больше всех в этих краях любил бывать Леонид Брежнев. Потому-то старожилы называют до сих пор эти дачи "брежневскими". Правда, в 2000-е появилось еще одно определение - "путинские".
- Путин: Россия не будет вводить войска на Украину и присоединять Крым
- "Друзья Путина" по дачному кооперативу "Озеро" перебрались во дворцы в центре Петербурга
Во время своих первых государственных визитов в Крым Владимир Путин традиционно останавливался на хорошо охраняемой шестой госдаче, но по уровню комфорта "Глициния" готова дать фору даже "шестерке".
Приютилась "Глициния" в поселке Нижняя Ореанда, всего в 7 километрах к западу от Ялты. С видовых площадок открывается лазурная панорама залива с горой Аю-даг. Все 27 гектаров пансионата находятся в заповеднике "Южнобережные дубравы", который считается одним из лучших образцов садово-паркового искусства Крыма. На его территории растет более 100 видов растений, среди которых есть деревья старше 100 лет. Иначе как "райским уголком" эти места не называют.
В "Глицинии" приятно не только совершать променад, но и просто поваляться в номере. Благо к отреставрированным госдачам добавилось несколько новых корпусов и современная инфраструктура.
"Да "Глицинию" ваш Путин купил"
После распада Союза расслабиться в пансионате мог любой желающий, но, разумеется, при должной степени финансовой состоятельности - поэтому описание пансионата можно встретить в каталогах туристических агентств.
Летом 2004-го удовольствие понежиться в "Глицинии" стоило не дороже 300 долларов в сутки с человека. Но в 2005-м даже за такие деньги в пансионат стало не попасть. Как пояснили тогда "Собеседнику" крымские туроператоры:
"Хватились! Да "Глицинию" ваш Путин купил. Теперь туда никого даже близко не подпускают".
По информации местных журналистов, 12 ноября 2004 года, сразу после официального открытия паромного сообщения между Россией и Украиной, Владимир Путин и его тогдашний украинский коллега Леонид Кучма сели в вертолет и отправились на смотрины крымских дач. В тот же день "Глициния" стала российской. Официальным покупателем стал "Внешторгбанк", но на Украине и не особо скрывали: за банкирами стоял "восточный президент".
Но на полпути сделку отменили...
Однако до конечного покупателя "товар" так и не дошел. Новый украинский "купец" передумал. 10 марта 2006 года по инициативе очередного президента Украины Виктора Ющенко хозяйственный суд Киева вернул в украинское лоно бывшую советскую госдачу, возвратив ВТБ аванс в 36 миллионов гривен (около 7 миллионов долларов).
"Что касается Путина, ему придется поискать в Крыму другое место для своей резиденции, - не скрывал тогда перед нами своей радости прокурор Крыма Виктор Шемчук. - До последнего времени Москва неоднократно ставила перед Киевом вопрос о покупке именно этого пансионата, но тот уперся - и ни в какую".
Пять лет назад именно с "Глицинией" связывал "газовую войну" депутат Верховной Рады Геннадий Москаль, экс-глава СБУ, который в 2006 - 2007 годах был представителем украинского президента в Крыму: "Путин просил у наших резиденцию "Глициния", а наше высшее руководство ему отказало. Говоря уголовным языком , "скрысятничало". Владимир Владимирович явно до сих пор затаил обиду. (...) Говорят, скупой платит дважды, а Украина уже заплатила миллион раз за этот совершенно глупый поступок", - заявил Москаль. Пять лет спустя эта фраза по-прежнему сохраняет свою актуальность, полагает "Собеседник".
