В Москве скончался Ананташанти Прабху (Анатолий Пиняев) - первый советский вайшнав (кришнаит).
О его уходе сообщили в Отделе по связям с общественностью Центра обществ сознания Кришны в России (ЦОСКР). Он скончался в возрасте 65 лет в одной из московских клиник в ночь со 2-го на 3-е мая от инсульта. О подробностях не сообщается. Ровно три года назад Ананташанти Прабху уже доставлялся в кардиологическую реанимацию, где ему был поставлен диагноз "обширный инфаркт левого желудочка сердца", однако тогда он довольно быстро пошел на поправку.
Ананташанти Прабху, первый советский вайшнав и единственный из отечественных последователей Общества сознания Кришны, кто лично встречался с Бхактиведантой Свами Прабхупадой (1896 - 1977) и получил от него благословения на проповедь учения Бхагавадгиты.
История встречи Анатолия Пиняева с Прабхупадой подробно описана в книге Сатсварупы-даса Госвами "Прабхупада-лиламрита". Это произошло в июне 1971 года в Москве. Благодаря горячему энтузиазму Ананташанти Прабху эта традиция начала быстро распространяться буквально по всей стране.
- Начало. Свами Прабхупада знал, где находится Ленин
- Кришнаиты при Брежневе, Андропове и Горбачеве
В начале 1980-х на движение сознания Кришны обрушились репрессии, и одним из первых был арестован Ананташанти Прабху. Первый суд состоялся в Москве зимой 1982 года, когда судили двух кришнаитов (Владимира Критского и Сергея Куркина, известных больше под духовными именами: Вишвамитра Прабху и Садананда Прабху). Потом "закрытым судом" судили Ананташанти. По сути, его даже и не судили, а просто объявили "невменяемым" и вынесли решение о помещении его в "психушку". Его арестовали в апреле, в мае он каким-то образом бежал, но в начале следующего года его опять выследили и заключили в смоленскую психиатрическую больницу.
Торжественная церемония прощания пройдет 5 июня в московском храме Кришны на Ленинградском проспекте. По традиции спустя 3 дня там же пройдет и поминальная ягья (обряд) с участием первых в нашей стране последователей Бхактиведанты Свами Прабхупады.
ЦОСКР выражает свои искренние соболезнования родным и близким Ананташанти Прабху, всем первым в нашей стране вайшнавам, в судьбе которых Ананташанти Прабху сыграл решающую и такую важную роль.
Ананташанти Прабху (Анатолий Федорович Пиняев) обратился к учению традиции сознания Кришны летом 1971 года, повстречав на улице ученика Бхактиведанты Свами Прабхупады Шьямасундару, сопровождавшего своего духовного учителя в его поездке в Москву. За несколько дней Шрила Прабхупада изложил Анатолию суть бхакти-йоги, и вскоре после его отъезда Анатолий стал практиковать ее самостоятельно.
Спустя несколько месяцев Шрила Прабхупада заочно дал ему посвящение, и Анатолий, теперь уже получивший духовное имя Ананташанти-дас, приступил к энергичной проповеди. Обладая огромным проповедническим талантом и немалыми познаниями (он изучил все имевшиеся на то время книги Шрилы Прабхупады), в 1970-е годы он воодушевил на активное преданное служение десятки и сотни людей. Он много ездил по стране с лекциями, и во многом благодаря ему сознание Кришны начало распространяться по всему Советскому Союзу.
Он проповедовал в знаменитой "лаборатории биоинформации", где изучались сверхъестественные явления (вел там курс "мантра-йоги"), читал лекции во всевозможных религиозных и философских обществах, а также лично обучал первых последователей этого учение духовной науке бхакти.
В начале 1980-х он был схвачен сотрудниками КГБ и после закрытого судебного заседания помещен в психиатрическую больницу специального типа, где провел шесть лет. Но даже и там, в невыносимой атмосфере карательного учреждения, Ананташанти продолжал повторять махамантру, следовать четырем регулирующим принципам и проповедовать.
Вот фрагмент переведенных с английского ответов Ананташанти Прабху на вопросы зарубежных правозащитников сразу по выходу из спецклиники в 1988 году:
Ваша первая встреча с преданными (самоназвание вайшнавов-последователей Общества сознания Кришны) произошла на улице?
Да. Мы с другом, сыном индийского дипломата в Москве, шли по улице Горького (у нас были планы на этот день), и вдруг из-за угла появился человек европейской внешности - худой, высокий, с бритой головой, в индийских курте и дхоти. Я тут же забыл о наших планах, подбежал к нему и спросил, кто он такой и из какой страны. Он объяснил, что они - двое учеников и их духовный учитель - приехали в Россию, чтобы встретиться с профессором Котовским, и что, если мы хотим встретиться с их духовным учителем, он может нас к нему привести. Мы сказали: "Конечно же, хотим!"
Он привел нас в комнату [в гостинице "Националь"], где остановился Прабхупад. Мы вошли в переднюю, сняли обувь, и, когда я открыл дверь в комнату, где сидел Прабхупад, он посмотрел на нас так, будто ожидал нашего прихода. Шьямасундара-дас - ученик Прабхупады, которого мы встретили, - объяснил ему, что мы интересуемся духовным движением.
Прабхупад спросил меня: "Где сейчас Ленин?" Я ответил, что Ленин - в мавзолее, на что Прабхупада возразил, сказав, что в мавзолее находится только тело Ленина, а сам он - в другом месте, имея в виду, что мы - не тело, а душа. Затем он спросил меня, в чем разница между людьми и животными. Я ответил, что люди, в отличие от животных, наделены интеллектом, и Прабхупада сказал: "Верно!"
Благодаря встрече с Прабхупадой я нашел смысл жизни. Я не воспринимаю ее как какое-то событие из прошлого. Она как будто до сих пор происходит у меня внутри. И сейчас, когда я рассказываю вам о ней, я чувствую, будто сижу перед Прабхупадой и описываю вам мои впечатления.
Когда Прабхупад уехал из Москвы, он оставил во мне настолько сильное впечатление, что я сразу же стал проповедовать - при том, что у меня не было ни книг, ни технических средств.
Власти попытались представить меня и других преданных душевнобольными преступниками. На суде они утверждали, что вегетарианская пища вредна для тела, а мантры вредят психическому здоровью. Все понимали, что дело против нас было сфабриковано КГБ, но никто ничего не мог поделать. Меня посадили в психиатрическую больницу тюремного типа, где подвергли многомесячным курсам психотропных средств. Я чувствовал себя ужасно и просто лежал пластом на кровати, не в состоянии сосредоточиться ни на чем. Когда я пытался читать мантру вслух, дозы препаратов увеличивали до смертельно опасных уровней - так что мне приходилось читать про себя. Под воздействием препаратов я не находил себе места - мне все время требовалось менять положение тела. Это была настоящая многолетняя пытка. Шестнадцать кругов мантры вместо полутора часов занимали почти целый день. Но я читал 16 кругов каждый день: я боялся, что, если не дочитаю сегодня, то завтра мне вообще может не предоставится возможность для этого.
Когда меня выпустили, я встретил одну женщину - известную диссидентку. Она провела в психиатрической тюрьме "всего" полгода и искренне удивлялась, как я смог выдержать столько лет. У нее было ощущение, что, если б ее продержали там еще немного, она бы полностью утратила человеческий облик и превратилась в животное. К счастью, то, что я читал 16 кругов каждый день, спасло меня. Мне даже казалось, что я развивался в духовном плане - в перерывах между курсами медикаментов я чувствовал себя в таком духовном блаженстве!
Я не считаю, что годы, проведенные в тюрьме, были для меня полностью потеряны. Единственная проблема - это то, что я не мог там проповедовать. Я сидел с маньяками и убийцами - вначале в тюрьме, а затем - в больнице тюремного типа в Смоленске. Больница располагалась на территории тюрьмы и сочетала в себе все недостатки и тюрьмы, и психиатрической больницы. Мы проводили дни взаперти в небольших камерах, в которых содержалось по 20 человек. В камерах была жуткая духота, мыться позволяли очень редко - порой раз в месяц. У некоторых из нас завелись насекомые-паразиты. Еда была грязно приготовленной и ужасной на вкус. От плохого питания люди теряли зубы, из десен сочилась кровь.
При этом мои соседи и в самом деле были душевнобольными преступниками, так что между ними постоянно возникали драки. Персонал больницы тоже бил нас.
Моим родственникам сказали, что меня не выпустят никогда, и мне было очень тяжело с этим смириться. Я потерял всякую надежду на улучшение материальных условий, но у меня оставалась надежда развиваться духовно.
В тюрьме была система наказаний?
Да. Например, каждое утро я пытался хоть как-то помыться и постирать одежду, за что получал побои от персонала. Наказывали и инъекциями психотропных препаратов. Ко мне относились особенно плохо, потому что я сидел за свои религиозные убеждения. Но в итоге я узнал от матери, что мои духовные братья по всему миру начали кампанию за освобождение нас из мест заключения. Так что последние полгода ситуация немного изменилась. Мои тюремщики почувствовали, что началось движение в нашу поддержку, и мои условия слегка улучшились. Я даже смог начать немного проповедовать. Когда меня выпустили, выяснилось, что премьер-министр Австралии персонально попросил Горбачева меня выпустить, за что я очень благодарен ему - как и моим духовным братьям, хлопотавшим за нас...
"Портал-Credo.ru": Воспоминания о жизни советских кришнаитов при Брежневе, Андропове и Горбачеве
Долгая эра правления Брежнева, прозванная в среде нашей прогрессивно мыслящей интеллигенции и зарубежными идеологами "стагнацией", оказала, тем не менее, сильнейшее, даже роковое влияние на умы миллионов людей, приученных режимом генсеков ощущать себя винтиками в огромной машине и вполне добровольно довольствовавшихся таким положением, принимая его за свободу. По-особому протекала в те годы и религиозная жизнь, в которой, несмотря на традиционно жесткую фильтрацию, так или иначе, сохранялись свободолюбивые ростки веры, причем самых разных направлений...
Игрушкой в руках режима оказался и индуизм, интерес к которому стал распространяться на всем советском пространстве после визита в Москву в 1971 г. известного кришнаитского монаха-саньяси Бхактиведанты Свами Прабхупады. Своими воспоминаниями о тех днях и впечатлениями о генсеке Брежневе поделился с корреспондентом "Портала-Credo.ru" бывший узник совести, просидевший в лагере пять с половиной лет, физик, вайшнав (кришнаит) Вишвамитра дас (Владимир Критский). Эта история, как ни печально, совпала с Днем работника госбезопасности, который отмечался 20 декабря.
"Портал-Credo.ru": Как Вы оцениваете "брежневский" период истории России? Было ли это действительно застоем?
Вишвамитра дас (Владимир Критский): Режим Брежнева был строем, который казался внешне благопристойным, даже в некоторой степени демократичным, без явного и тотального преследования инакомыслящих, как при Сталине. Хотя, конечно, преследования были. Взять, например, случай Солженицына. Но это все равно не идет ни в какое сравнение с 30-40-ми годами ХХ века. Чувствуется, что Брежнев по-своему ценил мнение Запада. Я думаю, что он был чувствителен к критике Запада, прислушивался к призывам расширить сферу демократии в советском обществе.
"Портал-Credo.ru": Как КГБ отнеслось к визиту Прабхупады?
Вишвамитра дас (Владимир Критский): Очень уж открытого преследования не было. Во всяком случае, поначалу. Что касается нас, последователей Общества сознания Кришны, то до поры до времени нас тоже не трогали. Прабхупада побывал в Москве еще в 1971 г., и это попало в поле зрения КГБ, затем появился первый ученик Прабхупады Анатолий Пиняев (духовное имя - Ананташанти-дас). Очевидно, что в КГБ о нем знали, ведь к тому приезжали ученики Прабхупады, привозили Анатолию какие-то вещи. Тогда КГБ могло все это остановить, но оно просто наблюдало, не видя какой-то опасности для советского строя. Где-то в конце 70-х гг. приехал духовный учитель Харикеша Свами. В 1979 г. я сам познакомился с этой традицией. Среди вайшнавов ходили слухи о том, что КГБ знает обо всем этом. Но, так или иначе, нас до поры, до времени не трогали. Оснований и впрямь не было - движение было ограниченным и очень малочисленным.
Все забурлило, начиная с 80-го года. Пришла плеяда молодых и пламенных проповедников - Владимир Девяткин, Валентин Ярощук, Сергей Куркин, Сергей Приборов, Сергей Зуев, Ольга Киселева, Владимир Кустря, многие другие. Началась довольно мощная проповедь в Москве. Причем, не где-то кому-то, а именно интеллигенции, по различным институтам, учреждениям, элитным домам, вроде Дома архитектора, Дома композитора и т.д. Тут уже КГБ забеспокоилось, и в сентябре 1981 г. выслало Харикешу Свами и Киртираджа даса (американских учеников Прабхупады, помогавших в духовной жизни советским вайшнавам) из страны, когда те попытались устроить в Риге проповедническую встречу для масс. Затем, через месяц-другой, мы уже проводили проповедь по квартирам.
"Портал-Credo.ru": Когда власти начали террор и с чем это связано?
Вишвамитра дас (Владимир Критский): Первый разгром случился в конце 1981 г. КГБ явно вышло из состояния скрытого наблюдения, и начались гонения в форме угроз. Нас стали вызывать в парткомы, месткомы, а потом и в органы. Начались многочасовые допросы, в ходе которых от нас требовали прекратить проповедь. Нам вдалбливали, что мы занимаемся незаконной религиозной деятельностью. И поскольку вайшнавы ушли в подполье, но проповедь не прекращалась, начались уже и погромы, и обыски. Это грянуло где-то в апреле 1982 г., когда было заведено уголовное дело на меня и Сережу Куркина. Под этим предлогом начались обыски одновременно в десяти местах в разных городах. У меня и Куркина взяли подписку о невыезде. В конце концов, дело закончилось арестом.
Что касается самой личности Брежнева, то мне трудно о нем судить в полной мере, я никогда с ним не встречался и не общался. Могу судить только по той атмосфере, которая царила в те годы. Хотя преследования начались, попытка сохранить лицо оставалась. Еще не было судов, даже не было известно, дойдет ли дело до суда. Адвокаты уверяли, что все закончится благополучно, что нас, дескать, отпустят, или подержат пару месяцев в тюрьме, а потому точно отпустят, потому как суд - это уже открытый вызов общественному мнению.
И действительно, суда до смерти Брежнева не было. Нас держали в "Матросской тишине". Но вот Брежнев скончался. По радио с утра крутили траурные марши. Потом почти сразу все словно с цепи сорвались, потому что к власти пришел Андропов. Видимо, сверху дали команду покончить со всем этим "сознанием Кришны". Дела передали в суд, и перед Новым годом состоялся первый процесс. Это происходило в Москве, не считая 7-8 громких процессов в других городах Союза. Исход, собственно, был предрешен. Андропов оказался человеком более решительным, чем Брежнев. Если Брежнев еще имел какой-то разум, какое-то понимание того, что нельзя просто так нарушать принципы морали, общественного мнения, гуманности, то Андропов всеми этими комплексами не страдал. Раз что-то стоит на пути коммунистической диктатуры, то это нужно снести и уничтожить. Дали соответственную команду - и понеслось...
Нас не просто осудили - суд превратился в пародию. Свидетелей заставляли давать показания, которые были нужны следствию, причем делалось это не где-то за стеной, а вполне публично. Суды были закрытыми, но все равно там кто-то из родственников сидел, а также репортеры - всего человек 15-20. И прямо при них на свидетелей без всякого стеснения оказывалось неприкрытое давление. Какие там принципы судопроизводства или демократии! Одну девушку привезли и буквально приволокли в зал суда чуть ли не за волосы, как героиню Махабхараты Драупади, и угрозами заставили ее давать показания против нас. Впрочем, это была уже эпоха не Брежнева, а Андропова. Так что, при Брежневе, по меньшей мере, такого вот беспредела не было.
"Портал-Credo.ru": Какого Вы мнения о генсеке КПСС Брежневе как о личности и как о лидере большой страны?
Вишвамитра дас (Владимир Критский): Все-таки, это был человек, который понимал важность общественного мнения. Одно дело - диктатура Сталина, и другое дело - эпоха застоя Брежнева. Наверное, эпоха Сталина была последней крупной диктатурой в истории человечества. Хотелось бы, чтобы этого не повторялось. Да, конечно, был еще и Пиночет.
В целом, в Кали-югу (современная эпоха "ссор и лицемерия", согласно Ведам. - Прим. ред.) такие вещи не проходят, потому что нет таких условий, нет таких сильных личностей, способных править миллионами людей. Андропов тоже недолго протянул. На него и покушение было. Снова наступил более мягкий режим Черненко, который был преддверием оттепели Горбачева. При Черненко все оставалось на своих местах. Этот генсек был очень осторожен и не хотел ничего менять. А вот Горбачев, будучи прогрессивным деятелем, начал обратные процессы - по реабилитации. Вайшнавов стали выпускать из тюрем. Процессы прекратились. Правда, в 1985 г. был еще один процесс, но он был подготовлен задолго до того момента - инерция, так сказать.
Эра Горбачева тоже не была долгой. Потом пришел другой диктатор, который более тонко, но хитро восстановил сильное правление Центра, не единолично, но опираясь на определенный класс, на окружение.