Прошло больше двух недель со дня трагической гибели тверского священника Андрея Николаева, сгоревшего в собственном доме вместе с женой и тремя детьми. Обстоятельства этой страшной трагедии обрастают порой фантастическими подробностями. В распоряжение "МК" попало предсмертное письмо священника. Из него следует, что отец Андрей был должен крупную сумму денег. Как полагает газета, ценой жизни священника и его детей могли оказаться 10 тысяч долларов.
"МК" напоминает, что почти сразу же у следствия отпала версия о поджоге, который был якобы совершен местными алкоголиками. Становится ясно, что отец Андрей вынужден был проводить как минимум 5 дней в неделю в Москве, чтобы хоть как-то прокормить семью. В Москве он перебивался случайными заработками: кому-то освящал квартиру, кому-то автомобиль, где-то отслужил панихиду. Но эти заработки едва покрывали расходы на горючее и проживание в столице.
Архиепископ Тверской и Кашинский Виктор (Олейник) загрузил молодого священника Андрея двумя приходами. И один, и другой были расположены в деревнях, а стало быть, не могли прокормить семейного священника. Тверские деревни вымирают, а у немногих прихожан доходы настолько скромные, что они едва способны прокормить самих себя. Более того, оба храма требовали реставрации. Епархия не только не помогала священнику, но еще и требовала, чтобы каждый приход перечислял деньги на содержание епископа. Если бы на эти бедные приходы был назначен монах, быть может, он смог бы выжить. Много ли надо одному человеку?
У отца Андрея оставалась одна надежда — на столицу. Он часто приезжал в Москву и видел, как сытно и роскошно живут столичные батюшки. Чаще всего он бывал в храме Святой Татьяны, у настоятеля храма священника Максима Козлова и его сподвижника Владимира Вигилянского, пишет "МК". Это они, как могли, поначалу поддерживали отца Андрея. Но когда он понял, что ни до него, ни до его семьи никому нет дела, он впал в отчаяние. Обращался он и к главному редактору журнала "Фома" Владимиру Легойде, человеку достаточно состоятельному. Тот даже поместил в журнале призыв помочь отцу Андрею и опубликовал его адрес. Сельчане вспоминают, с какой надеждой отец Андрей прибегал на почту. Те доброхотные подаяния, которые присылались ему, не покрывали расходов семьи.
Сохранилось предсмертное письмо священника Андрея Николаева, написанное незадолго до гибели:
"Дорогие друзья!
Обращается к Вам настоятель Троицкой церкви села Прямухино Кувшиновского района Тверской области, иерей Андрей Николаев.
Не так давно я и моя семья, супруга Оксана и дети Давид, Анна и Анастасия, лишились крова. Сгорел дом, в котором мы жили. Так получилось, что жители села, которые могли продать нам дом, подняли цены. Сейчас нам удалось взять долг, и мы снова живем под своей крышей. Однако собрать все деньги, чтобы отдать долг вовремя, ни мне, ни даже прихожанам нашего храма сейчас не под силу. О нашей проблеме писал журнал "Фома", но пока долг остается не выплачен. Осталось отдать еще порядка 10 тыс. долларов. Но я буду рад любой помощи.
Ваши имена и имена ваших близких будут записаны на вечное поминание в нашем храме. Храни Вас Господь.
С пожеланиями доброго здравия, настоятель Троицкой церкви села Прямухино Кувшиновского района Тверской области, иерей Андрей Николаев".
Это письмо – крик отчаяния, на который не отозвался никто из его московских друзей. Никто из московского духовенства не понял, что священник стоит на грани гибели, что его давит не только долг, но и сознание того, что завтрашний день не сулит ему ничего. Кто-то пытается спекулировать на тверской трагедии. Кто-то обвиняет во всем самого отца Андрея. Но его гибель — знак глубокого неблагополучия Русской церкви. Ничем не объяснимого жестокосердия священников, которые, согласно Евангелию, призваны быть "добрыми пастырями", пекущимися не только о своей пастве, но и о своих провинциальных собратьях, бедствующих вместе со своим народом, подчеркивает газета.
