Бывший глава внешней разведки СССР 77-летний Леонид Шебаршин, предположительно застрелившийся в своей квартире в Москве 30 марта, мог принять такое решение только из-за тяжелой болезни. К такому выводу приходят друзья и коллеги разведчика, с которыми в ожидании официальных версий следствия общаются СМИ.
В последние месяцы его буквально скрутили болезни, пишет в "Российской газете" ее видный журналист, лично знакомый с генералом Шебаршиным, Владимир Снегирев. Совсем недавно у ветерана разведки случился инсульт, после чего он стал стремительно терять зрение.
"24 марта, то есть ровно неделю назад, поздравляя генерала с очередным днем рождения, я не услышал в ответ обычных шуток, Леонид Владимирович был явно чем-то расстроен. Наш общий друг впоследствии пояснил: плохо себя чувствует", - пишет Снегирев.
Ранее коллега Шебаршина Лев Корольков рассказал "Русской службе новостей", что генерал в последний месяц избегал контактов и находился в подавленном состоянии, что было похоже на депрессию от тяжелой болезни. Эту информацию Корольков получил от бывших подчиненных Шебаршина, которые продолжали с ним общаться. При этом, по их словам, лишь три месяца назад он был в совершенно нормальном состоянии и настроении.
Леонид Шебаршин последние три года жил один - после того, как умерла его жена Нина. До этого она 16 лет была прикована к постели, и он за ней ухаживал и не жаловался, хотя Нина часто была капризная и ревнивая, поделилась с "Московским комсомольцем" жена советского дипломата, дружившая с семьей Шебаршина, Ирина Сергеевна (фамилию она просила не называть).
Она рассказала, что первая трагедия случилась в семье Шебаршиных почти 30 лет назад - от тяжелейшего приступа астмы умерла 21-летняя дочь Татьяна, за несколько месяцев до этого родившая ребенка. Отец-разведчик служил в то время в Тегеране, где была сложная обстановка, и даже не смог приехать на похороны дочери. (У Шебаршиных есть старший сын Алексей. Он пошел по стопам родителей - закончил МГИМО, работал послом в Шри-Ланке.)
Ребенка Татьяны Шебаршины потом взяли к себе, но не успел ребенок встать на ноги, как парализовало Нину. "Вполне возможно, что Леонид чувствовал себя одиноким. Это был сильный духом человек. Повлиять на его решение уйти из жизни могла не тоска, не ностальгия, а только тяжелая болезнь. Видимо, он хотел достойно уйти из жизни", - предположила собеседница "МК".
Как ранее сообщал Life News, в квартире генерала нашли дневник, где он до последнего дня с военной четкостью фиксировал события своей жизни. Последняя запись в нем была сделана 29 марта - за день до смерти. Леонид Шебаршин сообщал, что полностью ослеп.
В день, когда экс-главу разведки нашли с огнестрельным ранением, полиция сообщила, что рядом с телом находился наградной пистолет, из которого он мог застрелиться, а также предсмертная записка. Ее содержание пока не разглашается.
Все, кто знал Леонида Шебаршина, отзываются о нем как о человеке с большой буквы. "Уход этого человека во многом означает конец эпохи. Для меня это символ, это последний рыцарь плаща и кинжала в самом лучшем смысле слова "рыцарь", - сказал в эфире "Коммерсант FM" политический обозреватель Станислав Кучер.
"Этот человек был очень порядочный, очень честный, очень жесткий, очень принципиальный. Человек, который, например, у нас с ним убеждения были достаточно разными, мы в свое время спорили о многих вещах, но человек, который никогда в жизни своими убеждениями не поступался", - продолжил он.
"Это не просто белая кость спецслужб, но это человек, подобных которому, но только молодых, я бы хотел видеть сегодня и во власти, и в ФСБ, и просто среди своих друзей", - говорит Кучер.
"Министр на 48 часов"
СМИ напоминают, что Леонид Шебаршин был самым "краткосрочным" министром госбезопасности - он находился на этом посту всего два дня, во время августовского путча 1991 года.
"Весь день 19 августа, когда случился путч, он играл в теннис, не общался ни с кем из своих руководителей. Его личное отношение к тому, как все было сделано, известно: ему совершенно не нравилось, мягко говоря, то, как повел себя ГКЧП. И с другой стороны он не согласился возглавлять Комитет госбезопасности, занимать какую-то серьезную должность в течение долгого времени, а такое предложение ему тоже поступило от новой власти", - сказал Станислав Кучер.
Впрочем, у журналиста Владимира Снегирева несколько иная версия. "В августе 91-го, на следующий день после провала путча, Ельцин назначил Шебаршина главой Комитета госбезопасности, однако ровно через сутки под давлением своего "демократического" окружения снова отправил генерала "в лес" (так на сленге разведчиков называли штаб-квартиру ПГУ в Ясеневе). Вскоре возглавивший КГБ Вадим Бакатин решил показать, кто в лавке хозяин: он без всякого предварительного разговора с начальником разведки назначил ему в замы своего человека, что противоречило и тогдашним правилам, и здравому смыслу. И Шебаршин в знак протеста подал в отставку".
"Я подозреваю, в глубине души он надеялся таким образом привлечь внимание руководителя государства к тому, что спецслужбой руководит дилетант, что так дела не ведут. Увы… Ушел и ушел. Плевать. Время было такое: государством пришли рулить дилетанты, а он был профессионал с большой буквы. Такие тогда стали не нужны", - рассуждает корреспондент "Российской газеты".
Жена дипломата, дружившая с семьей Шебаршиных, подтвердила: генерал вышел в отставку из-за разногласий с Бакатиным.
В 1991 году Леонид Шебаршин учредил АО "Российская национальная служба экономической безопасности" и с тех пор его возглавлял, а с 2005 являлся членом Совета директоров ОАО "Мотовилихинские заводы".
Как рассказывают знавшие его люди, в свои 77 лет это был человек абсолютно здравого ума, трезвого рассудка и бодрости духа. Пока позволяло здоровье, играл в теннис. Шебаршин был очень яркий интересный человек, знал четыре языка - английский и три восточных - урду, хинди, фарси, причем знал в совершенстве. Еще на нескольких языках он мог достаточно свободно объясняться.
"Он всегда был востребован, он всегда был занят, и никогда такого не было, чтобы он сидел на пенсии и ощущал себя потерянным и ненужным. Он притягивал к себе массу народа. Он был постоянно окружен людьми. К нему нельзя было подойти иначе, чем локтями всех раздвинуть. Он был востребован и уважаем", - пишет автор "Русского обозревателя" Дарья Митина.
