Осужденный за взятку сельский учитель Илья Фарбер в камере СИЗО N1 Твери дал интервью ведущей телеканала "Дождь" Ксении Собчак и рассказал, что не собирается просить о помиловании и готовится после освобождения помогать как заключенным, так и работникам исправительной системы.
Илья Фарбер говорит, что не жалеет о переезде из Москвы в Тверскую область в 2010 году и решении стать сельским учителем и директором ДК, которое в итоге и привело его к тюремному заключению. "Я делал, что надо было делать. Я об этом не жалею. Я поехал туда, потому что было дымно в Москве, и повез туда детей. Там мне понравилось, и там нужен был учитель в школе, я стал учителем. Потом нужно было доделать клуб, я стал директором клуба. Потом нужно было сесть в тюрьму, я сел в тюрьму. Я не жалею", - сказал он.
Говоря о возможности подать прошение о помиловании, Фарбер заявил, что отказывается признавать свою вину, "просто потому, что ее нет", и против того, чтобы "просить каких-то подачек". При этом он думает о том, чтобы написать открытое письмо не только о себе, но и об участницах Pussy Riot и "болотном деле". "Я прекрасно понимаю, что есть люди, у кого намного острее проблемы стоят в жизни, жизнь больше подвергнута опасности, они находятся в более плохих условиях", - говорит он.
"Дрожать за свою шкуру - последнее дело"
По мнению Ильи Фарбера, есть большая категория заключенных, которые считают, что "все, жизнь уже прошла" и "все, расслабься, ты в тюрьме, поэтому чифир, сигареты и побольше лежать, поменьше думать, погромче радио, жалко, телека нет. Все. В принципе, как и на свободе. Такая же тюрьма у людей". Эти заключенные воспринимают его не как VIP-заключенного, а "как дурака" и учат его тому, что "если бы сидел тихо", то "намного раньше уехал на зону". "Вот когда мне с этим задают вопрос, то я также спрашиваю, а в чем, вообще, смысл существования человека? Цель-то какая? Вот хорошо, "сидеть тихо". В обществе сейчас все на стереотипах, вот эти решетки - это те стереотипы, которые окружают людей там, за забором. И они сидят в тюрьме еще похлеще, чем, думаю, я. Потому что цель выйти - это недостойная цель. Последнее дело самое - это дрожать за свою шкуру. Это последнее самое дело", - сказал Фарбер в интервью.
Он считает, что его дело стало политическим за счет широкой огласки и теперь "вредит имиджу страны". Фарбер вспомнил, как работал в правительственном доме отдыха "Снегири" в Подмосковье с "самыми несчастными детьми", которым "не нужен был вертолет в выходные, им не нужны и Гавайи, но им нужно было папу, маму видеть и колыбельную слышать", и назвал "государственным садизмом" систему приучения детей к "рабской психологии".
Отказ от признания вины приводит к максимально жесткому наказанию
Говоря о судебном процессе, Фарбер рассказал, что ему "предложили государственную систему": взять на себя несуществующую вину, чтобы получить условный или небольшой реальный срок. Эта же схема, по его мнению, действует и в "болотном деле": "Там просто невозможно, адвокаты ничего не значат вообще, подсудимые ничего не значат вообще, здравый смысл никому не нужен, и ничто человеческое там не присутствует. А наоборот".
При этом, по его словам, эта государственная машина "включает адвокатов в себя только для вида", навязывая им свои правила, чтобы они "поменьше рассказывали заключенным и своим подзащитным об их правах, поменьше обжаловали что-то". "Адвокаты прекрасно сейчас знают, что, если подсудимый не признает вину, получает максимально жесткое наказание, едет в максимальную даль, куда-нибудь в Тьмутаракань, и еще и там его мучают изрядно. Если же он сидит тихо, тогда все может быть по-другому. Он может за очень тяжкое преступление получить немного лет, и сидеть хорошо, и близко к родным. Это все знают адвокаты", - рассказал осужденный учитель.
Фарбер пообещал, что, когда выйдет на свободу, обязательно будет заниматься правозащитной деятельностью, помогать как заключенным, так и тем, кто работает в тюрьмах, изоляторах, колониях, потому что "они нуждаются в помощи".
Самым страшным для заключенных он назвал перевозку в автозаках, где людей впихивают в "стаканы", металлические ящики, способные шокировать даже карлика, и "диких поездах", которые называются "Столыпин", и по соседству едут больные с открытой формой туберкулеза и "многодетные отцы невиновные". О заявил, что было бы неплохо устраивать "дни открытых дверей", чтобы люди посмотрели на автозаки, в которых перевозят их близких.
Комментируя акции протеста своего старшего сына Петра, Илья Фарбер сказал: "Вот вы говорите, кто-то пишет, что сын на горе отца делает пиар. Да нет горя у меня. Какое же у меня горе, если у меня такой сын?". По его словам, Петр пытался показать, что те, кто находится на свободе, на самом деле сидят в клетках, в то время как свободные люди вышли на улицы и "Алексея Навального не посадили".
Напомним, Илья Фарбер был признан виновным в том, что, по мнению прокуратуры, в 2011 году получил 300 тыс. рублей от директора коммерческой организации за то, что позволил подрядчику продолжить ремонтные работы в ДК, а через месяц - еще порядка 132 тыс рублей за подписание акта выполненных работ. На деле они были проведены не в полном объеме. Как считают следователи, подписав указанный акт, Фарбер причинил бюджету учреждения ущерб в сумме 941 тыс рублей.
В 2012 году Тверской областной суд приговорил учителя к восьми годам лишения свободы в колонии строгого режима. Этот приговор был отменен Верховным судом РФ и отправлен на новое рассмотрение в Осташковский суд, который признал Фарбера виновным в получении взятки и злоупотреблении должностными полномочиями и назначил наказание в виде 7 лет и 1 месяца в колонии строгого режима. Приговор вступил в законную силу. Однако после того, как президент РФ Владимир Путин назвал дело Фарбера "вопиющим", прокуратура заявила о необходимости смягчения наказания и добилась восстановления сроков обжалования вынесенного приговора. Сам Илья Фарбер намерен участвовать в процессе без помощи адвокатов, поскольку считает их бесполезными.
