При срабатывании только одного - самого мощного мощностью в 20 кг тротила - взрывного устройства из числа найденных в здании театрального центра на Дубровке в Москве здание было бы разрушено.
"При взрыве только самого мощного устройства, мощность которого оценивается в 20 кг в тротиловом эквиваленте, произошло бы полное поражение в зале, произошло бы обрушение балконов здания, стен и всего здания", - заявил на пресс-конференции в Москве заместитель начальника института криминалистики ФСБ Владимир Еремин.
Он пояснил, что это взрывное устройство состояло из двух металлических баллонов, один из которых был расположен в центре зала, а второй на балконе. Внутри каждого из них находился 152- миллиметровый артиллерийский осколочно-фугасный снаряд, а внутренняя полость была заполнена металлическими поражающими элементами, в частности, шариками.
"Они были соединены между собой и представляли единое взрывное устройство", - отметил Еремин.
Взрыватель взрывного устройства кнопочно-нажимного действия находился в руке одной из террористок, в другой руке она держала батарейку, питающую детонаторы, добавил представитель института ФСБ. Радиус поражения каждой из половин этого взрывного устройства составлял 1 километр.
Еремин отметил, что всего в зале было изъято 25 взрывных устройств, большинство из которых находилось на поясах террористок. "3 устройства были закреплены стационарно - на 2 стульях на сцене и на противоположной стене", - добавил он.
Каждое из взрывных устройств представляло собой брикеты пластичного взрывчатого вещества на основе гексогена и весило около 2 кг. Кроме того, на каждом из них было дополнительно около килограмма металлических поражающих элементов - шариков и роликов.
В карманах и сумках террористов позже были обнаружены 16 гранат Ф-1 "лимонка" и 89 самодельных ручных гранат. Кроме того, был обнаружен и самодельный гранатомет, сказал Еремин.
Тротиловый эквивалент всех найденных на месте теракта в Москве взрывчатых веществ - 110-120 килограммов , - сообщил также эксперт ФСБ.
Еремин отметил, что устройства, имевшиеся у террористов, "были изготовлены на очень высоком профессиональном уровне". В частности, отметил эксперт, в них "дублировалась система подключения исполнительного механизма". Кроме того, устройства, хотя и были самодельными, в них использовались элементы штатных военных изделий.
"Все это говорит об очень высоком уровне подготовки тех, кто осуществлял теракт, и об очень высоком уровне его исполнения", - сказал Еремин.
Эксперт затруднился ответить на вопрос, почему террористы почувствовав поступление газа в помещение, не привели в действие взрывные устройства. "Те люди, которые осуществляли операцию по освобождению заложников, видели в руках многих террористок исполнительные механизмы и батарейки, которые достаточно было просто соединить. Я затрудняюсь ответить на вопрос, почему они этого не сделали", - сказал он.
Еремин также отметил, что не располагает информацией о том, были ли взрывные устройства завезены в театральный центр заранее или террористы принесли их с собой. "Я не располагаю такими сведениями", - заявил эксперт.
При этом он отметил, что "такие взрывные устройства, как артиллерийские снаряды, которые были у террористов, очень часто использовались на территории Чечни при совершении терактов".
По результатам предварительного расследования, террористы в течение полутора месяцев складировали в здании ДК оружие и взрывчатку . Об этом заявлял ранее губернатор Подмосковья Борис Громов.
Как уже сообщалось, на территории ДК есть ночной клуб "Центральная станция", в котором несколько месяцев шел ремонт. Среди рабочих были и чеченцы. В том числе и участники банды Мовсара Бараева, которые готовились к операции. В подсобных помещениях среди стройматериалов они прятали оружие и взрывчатку, которые потом были использованы при захвате заложников.
По данным некоторым СМИ, "Центральная станция" финансируется видным представителем чеченской диаспоры Русланом Байсаровым, мужем Кристины Орбакайте (официально клубом владеет Илья Абатуров). Впрочем, отмечалось, что к самому Байсарову претензий нет. Он вполне мог не знать, кого нанимают подрядчики.
