New York Times посвящает сегодня редакционную статью оценке политики России в Чечне, а также отношению к этому Запада. По мнению издания, "некогда резкая критика Европой российской войны в Чечне "пала жертвой" борьбы с террором и необходимости улучшения отношений с Россией в то время, как ЕС готовится раскрыть для нее двери пошире".
В статье, перевод которой публикует Inopressa.ru, издание напоминает, что конфликт в отдаленном уголке Европы стал главной претензией европейских правительств к России после того, как в 1999 в ответ на серию терактов в жилых домах Москвы президент Борис Ельцин вернул российские войска в Чечню.
Во время встречи по вопросам безопасности, которая состоялась в Турции вскоре после российского вторжения, канцлер Германии Герхард Шредер прямо заявил Ельцину, что "война - это не способ уничтожить террор". Французский президент Жак Ширак назвал шаг России "трагической ошибкой", отмечает влиятельная американская газета.
Однако после терактов 11 сентября 2001 года в Америке тон заявлений заметно поменялся. Позиция России, согласно которой чеченские боевики - это составная часть глобального террористического заговора, нашла понимание среди лидеров и общества, напуганного размахом исламского экстремизма.
Такие действия чеченцев, как захват заложников в московском театральном центре в прошлом году и недавние теракты-самоубийства, изменили образ чеченских повстанцев, превратив их из борцов за свободу в террористов.
"События 11 сентября однозначно сыграли важную роль в смягчении критики в отношении действий России в Чечне", - отмечает Анна Нейстат из московского офиса Human Rights Watch.
После терактов 11 сентября президент России Владимир Путин высказался в поддержку войны с террором. Эта поддержка помогла Вашингтону создать для проведения войны в Афганистане военные объекты в бывших советских республиках, таких как Узбекистан и Таджикистан.
В то же время ограничения, накладываемые Россией на работу иностранных журналистов в Чечне, помогли сократить в европейских Европы количество кадров, на которых запечатлены страдания чеченцев. Российские власти также запрещают и внутренним СМИ брать интервью у чеченских боевиков.
Несмотря на ограничения, ЕС и другие европейские институты сохраняют озабоченность тяжеловесной тактикой Москвы, которая, как полагают критики, только углубляет озлобленность чеченцев и мусульман.
Парламентская ассамблея Совета Европы, в состав которой входят представители 44 национальных парламентов, призвала к созданию международного военного трибунала для Чечни, проигнорировав категорические протесты России. На правительственном уровне, однако, приоритеты изменились. ЕС однозначно не хочет приносить в жертву чеченскому вопросу перспективы улучшения отношений с Россией. К тому же, они чувствуют, что их влияние по чеченскому вопросу очень слабо.
"Я всегда поднимаю чеченскую тему в разговорах с Путиным, но я делаю это так, что одновременно признаю, что в результате терроризма, исходящего с экстремистских баз в Чечне, русский народ очень сильно пострадал", - заявил британский премьер-министр Тони Блэр, выступая перед палатой общин в среду.
В это время европейцы все глубже осознают необходимость поддерживать с Россией хорошие отношения. В следующем мае ЕС, приняв в свои ряды новые 10 государств, большинство из которых - страны бывшего советского блока, расширится до границ с Россией.
Это означает, что ЕС и Россия должны будут решить широкий спектр вопросов, включая охрану границ, борьбу с организованной преступностью, торговлю и визы.
New York Times отмечает, что Франция, которая является одним из самых ярых критиков российской роли в Чечне, нуждается в поддержке России для сохранения своего влияния в СБ ООН, где Париж и Москва объединились для предотвращения войны в Ираке.
Государства ЕС зависят от России в вопросах энергетики - в России они закупают одну пятую требуемой им энергии, а европейские компании - это главные иностранные инвесторы в российскую экономику.
"Когда дело доходит до ситуации в Чечне, мы видим, что некоторые влиятельные государства-участники (ЕС) принимают решение встать на сторону России во имя высших стратегических целей", - отмечает Габриэль Жуэн из брюссельского офиса Amnesty International.
Одним из признаков происходящих изменений стало заявление, с которым ЕС и Россия выступили в мае после саммита. В нем осуждается "любое насилие" в Чечне, но отдельно выделяются "террористические акты" - прямая ссылка на атаки чеченских боевиков. Нет ни слова о широко распространенных обвинениях в том, что российские солдаты убивают, насилуют и грабят чеченских граждан.
"Последний европейско-российский саммит продемонстрировал, что ЕС, также как и международное сообщество в целом, не хочет жертвовать своими, по большей части, хорошими отношениями с Россией", - подчеркивает Нейстат.
