МАКСИМ БЛАНТ, экономический обозреватель NEWSru.com:
Когда на прошлой неделе начальник международного отдела Народного банка Китая Чжан Тао заявил, что на саммите "большой двадцатки" в торонто вопрос обменного курса юаня обсуждаться не будет, он был абсолютно прав - обсуждать тут больше нечего.
В минувшие выходные Народный банк Китая сообщил, что намерен "продолжить реформирование" курсовой политики и повысить "гибкость" обменного курса юаня. В тот же день китайская национальная валюта несколько укрепилась к доллару, а мировые рынки выросли, поскольку углядели в действиях китайских властей уверенность в том, что экономика восстанавливается.
Ни о каком "свободном плавании" юаня, правда, речи не идет - китайский ЦБ полностью контролирует все, что происходит на валютном рынке и способен через уполномоченные банки устанавливать любой курс национальной валюты - резервы позволяют. Однако с формальной точки зрения придраться не к чему, юань может расти по пол-процента в день, никто не мешает.
Назвать случайностью тот факт, что решение было озвучено за несколько дней до саммита "большой двадцатки", сложно. Судя по всему, развитые страны, не сумев договориться ни о едином глобальном налоге на банки, ни даже о согласованных мерах, направленных на ограничение банкирских бонусов, США и Европа явно намерены были сделать заниженный курс юаня главным предметом обсуждения.
Об этом свидетельствует серьезное ужесточение риторики в отношении Китая со стороны американских денежных властей в последнее время. Так, 10 июня, выступая в Сенате, секретарь Казначейства Тимоти Гайтнер фактически обвинил Китай в нечестной конкуренции, заявив, что "должны иметь возможность для справедливой конкуренции на мировом рынке".
"Искажения, которые вызывает валютная политика Китая, выходят далеко за границы этой страны и являются препятствием для восстановления баланса в мировой экономике", - добавил Гайтнер. Если разобраться, чем не программа программа выступления для американского президента на саммите "большой двадцатки".
Но Китай перехватил инициативу, и пресс-службе Белого дома ничего не оставалось, как от имени Барака Обамы распространить заявление, в котором решение Народного банка Китая было названо "конструктивным шагом, который может помочь восстановлению мировой экономики". Теперь очередь за Китаем - ему определять главную тему саммита.
Помощник президента Аркадий Дворкович заявил, что никаких новых решений "двадцатка" не примет: идею глобального налога на банки Россия не поддержит, а перераспределение квот в МВФ окончательно обсуждаться будет только в ноябре.
Решений никаких, скорее всего, принято и вправду не будет. Однако Китай - и в этом его с удовольствием поддержат остальные участники БРИК - постарается заострить внимание на проблеме бюджетных дефицитов, и потребует дополнительных гарантий стабильности мировых пока еще резервных валют.
И хотя кризис госдолга в настоящее время вовсю бушует в Европе, европейским странам явно есть, что предъявить в качестве ответа. Они дружно сокращают бюджетные расходы, поднимают пенсионный возраст, пытаются выстроить общеевропейский механизм фискального контроля. Германия и Франция уже предлагают создать в еврозоне наднациональное экономическое правительство.
Зато в США, где дефицит и госдолг не намного ниже, чем, например, в Испании, пока все ограничивается лишь обещаниями нынешней администрации умерить аппетиты государства, когда экономика продемонстрирует стабильное восстановление.
И если до последнего момента США могли оправдывать необходимость бюджетного стимулирования экономики за счет наращивания госдолга заниженным курсом юаня, теперь этот аргумент китайцы у них выбили из рук.
