Большинство населения в девяти странах арабского мира считает, что живет в гораздо более неравноправных обществах, чем это было до так называемой арабской весны - эпохи восстаний, гражданских войн и неустойчивого прогресса на пути к самоопределению, который начался десять лет назад. Об этом свидетельствуют данные опроса, проведенного The Guardian.
Множество людей почти во всех странах согласились с тем, что их условия жизни ухудшились с 2010 года, когда самосожжение тунисского продавца фруктов Мохамеда Буазизи положило начало массовым демонстрациям и революциям, которые распространились по всему региону. Столь же массовые волнения отмечались в 2019 году, когда был свергнут диктатор Судана Омар аль-Башир и возникли крупные протестные движения в Ливане, Алжире и Ираке.
Согласно результатам опроса, в котором приняли участие более 5 тысяч человек, чувство безнадежности и бесправия на Ближнем Востоке за это время только усилилось, а протестные движения в некоторых странах привели к гражданской войне. В тех же странах, где гражданской войны не случилось, большинство респондентов заявили, что не сожалеют о начале протестных движений.
Чаще всего об ухудшении своего положения после "арабской весны" говорили жители Сирии (75% респондентов), Йемена (73%) и Ливии (60%), где уличные протесты привели к гражданским войнам и иностранному вмешательству. В Египте, Ираке и Алжире об ухудшении своего положения заявили менее половины опрошенных, тогда как об улучшении положения после 2010 года заявили не более четверти респондентов.
Наименее негативно отнеслись к изменениям представители молодого поколения: жители Алжира, Туниса, Египта и Ирака в возрасте от 18 до 24 лет гораздо реже заявляют, что сожалеют о массовых протестах и революциях той эпохи. Между тем большинство более взрослых респондентов согласились с тем, что детям, растущим сегодня, грозит худшее будущее, чем детям, выросшим в годы до арабской весны. Чаще всего об этом говорили жители Йемена, Сирии, Ирака, Ливии и Судана.
О своем разочаровании "арабской весной" заявили в том числе и в Тунисе, где убийства и столкновения не помешали становлению демократических институтов. 86% опрошенных заявили, что теперь могут свободнее критиковать правительство, 50% теперь не опасаются незаконного ареста, а 27% опрошенных согласились, что стали лучше жить после революции, что является самым высоким показателем среди опрошенных стран. Однако половина тунисцев заявили, что их положение стало хуже на фоне экономического застоя и безработицы, усугубившихся пандемией коронавируса.
Одной из причин событий, переросших в "арабскую весну", стал протест против местной элиты, которая обогатилась за счет большинства. Однако опрос показал, что с 2010 года неравенство в "протестных" странах значительно усилилось. Таково мнение 92% сирийцев, 87% йеменцев и 84% тунисцев. Об усилении неравенства после революций заявили около 70% жителей Алжира и Ирака, а также 68% египтян.
Почти половина египтян заявили, что уровень их свободы упал по сравнению с эпохой Хосни Мубарака, хотя 25% заявили, что теперь они более свободны в своих высказываниях. Каждый третий опрошенный затруднился оценить уровень свободы слова в стране, а на вопрос, стала ли их жизнь сегодня лучше, чем десять лет назад, многие ответили, что не уверены. Так же они ответили и на вопрос о том, ожидает ли их детей лучшее будущее, чем это было в 2010 году. А мнение о том, сожалеют ли египтяне о падении Мубарака, фактически разделило местных жителей старше 25 лет на два лагеря.
